— Полагаю, никто, — сказал Сланк. — А теперь уберите эту гниду с глаз моих.
Когда стонущего матроса подняли и утащили, Сланк снова посмотрел на тех, кто занимался трапом.
— Приготовились! — крикнул он. — Поднимай!
Матросы напряглись, крякнули, и трап, оторвавшись от пристани, пополз на корабль. Сланк приказал отдать швартовы. Нос корабля, увлекаемый приливом, начало медленно разворачивать прочь от пристани. Корабль отчалил.
Питер взглянул на девочку. Она по-прежнему смотрела на него. Если бы не ее предупреждение, это его ногу обвил бы кнут и это его, избитого, сейчас утащили бы в карцер. Питер едва заметно кивнул девочке. Он не знал, как еще ее поблагодарить.
Девочка кивнула в ответ. Лицо ее было серьезным, но в глазах блеснул веселый огонек. А потом, к удивлению Питера, она подобрала юбки и спустилась с кормовой надстройки на палубу.
Дородная женщина перегнулась через поручни и закричала ей вслед:
— Мисс Молли! Мисс Молли!
Но девочка не обратила на нее никакого внимания. Она подошла к Питеру.
Тот выпрямился, стараясь казаться повыше. Оказалось, они все-таки одного роста.
— Хотел нас покинуть, да? — спросила девочка.
— Не понимаю, о чем ты, — отрезал Питер.
— Да ну? — улыбнувшись, переспросила она.
— Ну да.
— Тогда хорошо, — сказала девочка. — Ведь просто позор — пропустить путешествие на таком чудесном корабле, как «Гдетотам».
Дородная женщина, перегнувшаяся через поручни, фыркнула, словно раздраженная кошка:
— Да уж, чудесный корабль! Плавучий сортир — вот что это такое, пардон за мой французский. И к тому же еле держится на плаву.
— Это миссис Бамбрейк. — Девочка по-прежнему глядела в глаза Питеру. — Моя гувернантка.
— Ваш отец купил нам билеты на это корыто, — заявила миссис Бамбрейк. — Но разве он сам поплыл с нами? О нет! Он-то поплыл на «Осе», лучшем корабле во всей Англии!
— Я уверена, у папы были на то причины, — возразила девочка.
Миссис Бамбрейк снова фыркнула.
— Меня зовут Молли Астер, — сказала девочка Питеру. — А тебя?
— Питер, — ответил он.
— А фамилия?
— Не знаю.
Это было правдой. Еще в приюте Святого Норберта он как-то спросил у мистера Гремпкина, как его фамилия, а Гремпкин дал ему в ухо и сказал, что это дурацкий вопрос. Больше Питер никогда его не задавал.
— Ну что же, мистер Питер Неизвестный, а сколько вам лет, знаете?
— А тебе сколько? — спросил Питер.
— Двенадцать, — ответила Молли.
— А мне тринадцать, — сказал Питер.
— Погоди-ка, — задумалась Молли, — я чуть не забыла. У меня сегодня день рождения. Мне исполняется четырнадцать.
