Ночью бедный Леня, разгуливавший как американец, на исходе пятого часа по вашингтонскому времени — самого подходящего для прогулок! — был схвачен под руки угрюмыми юношами, которые сняли крышку канализационного люка и пинками загнали жертву науськиваний в шахту. Тут же люк задраили, и хоть тихо, но так, словно Леню хлопнули ладонями по ушам или он прыгнул на кусок жести. Он сразу попробовал приподнять крышку и спастись бегством, но слабые руки его только бестолково елозили по склизкому чугуну. Поплакав вволю и отчаявшись до смерти, Леня сполз вниз по лестнице в темень и в жижу по колено…
Вернувшись из отпуска, Ерофей Юрьевич нашел в почтовом ящике сто повторных открыток и чуть не откусил от них со злости, пока бежал к начальнику паспортного стола, как к главному путанику в этой истории. Но там его поджидала грустная новость: отдыхая в родной деревне, паспортный столоначальник принял мученическую смерть, превысив вечернюю дозу самогона. Ерофей Юрьевич — опять-таки бегом — собрался уж к Лене и встретил у дверей зареванную Антонину Поликарповну.
— Это что ж такое?! — закричал он, потрясая повторными открытками. — Вы же слово давали!
— Леня пропал, — сказала Антонина Поликарповна. — Я не знаю, что делать.
— Сбежал, мерзавец! Тюрьмы испугался!
— Пропал он, третий день как сквозь землю провалился.
— Нет, сбежал.
— Леня не такой, он бы мне сказал. Я вот и заявление написала на всесоюзный розыск.
Ерофей Юрьевич секунду колебался, не морочат ли ему голову неожиданным фокусом, но, увидев бумажку, сразу успокоился, так как крепко верил любой бумажке, даже лотерейным билетам и туалетным салфеткам, и поэтому спросил:
— А этот второй мерзавец что говорит?
— Да не знаю я, где он живет! Знала б, давно б убила! — сказала Антонина Поликарповна, заламывая одну руку, то есть горюя как бы вполовину с надеждой на лучшее.
— Фамилию знаете?
Заведующая пискнула.
— Тогда вперед! — сказал Ерофей Юрьевич. — В детской комнате нам помогут.
Действительно помогли, даже телефон дали. Ерофей Юрьевич сразу позвонил и родителям Простофила и Зиновию Афанасьевичу, собирая всех в свою квартиру, и стал топать ногой от нетерпения, пока Антонина Поликарповна расставалась с заявлением о пропаже сына…
Когда к Аркадию зашел отец и сказал: «Опять нам надо куда-то идти из-за твоего паспорта», — тот отдыхал от дневных утех. Дело в том, что даже первым секретарям иной раз тяжело и одиноко бороться с любовной манией подростков. И вот почему: Победа сумела в тот день увидеться с Аркадием под предлогом подачи документов в университет, сумела не только увидеться, но и на два часа в самом дальнем углу университетского парка превратить любовь из желаемо-реальной в реально-натуральную.
