Только Зиновий Аркадьевич и Леня не лезли в разговор и стояли в сторонке, как два понятых, поднятых среди ночи с постели. Чудин-старший до сих пор плохо представлял, почему влип в эту историю, сидя дома и ничего не делая дурного, а Леня случайно обнаружил, что они с Червивиным по ошибке сожгли паспорт Лени, а паспорт Аркадия — вот он, в кармане. «Но ведь у нас без документов даже справок не дают, — утешился Леня, — значит, и в тюрьму не посадят».
Наконец, сообразительная Антонина Поликарповна потребовала привлечь к разговору соучастника Простофила и его родителей, а Леня сказал, что Простофил сейчас на проводах в армию Никиты Чертикова.
— Небось уже пьяный?
Отправились вчетвером на проводы, но без бутылки, увлекаемые Ерофеем Юрьевичем, продолжая браниться и спорить об Уголовном кодексе. Когда пришли, у Десятого яйца стоял дым коромыслом и шла нешуточная гульба.
— Пей, — говорили Никите Простофил и Сени. — Может, последний раз закладываешь. Пришибут тебя в Афгане или еще в какой дружественной стране.
— Нет, — отвечал Никита — Весь наш набор идет в Куросмыслов. Я связистом буду, потому что могу конденсатор от паяльника отличить. Меня сам генерал спросил: знаешь, чем отличается? — знаю, говорю…
— Тогда не пей — нам больше достанется, — скалилась дворовая шпана.
Ерофей Петрович сел за стол без приглашения, бросив оробевших остальных в дверях, и спросил Простофила:
— Поговорим?
— Потрепемся, — предложил Простофил. — О чем-нибудь приятном.
— Умная у тебя, говорят, голова, когда трезвый, — сказал снабженец. — И волос на ней много.
— Зато у тебя, как народная тропа к Пушкину, — ответил дерзкий Простофил.
— Признаешь, выходит, авторство затеи? — спросил снабженец.
— Про что речь? — спросил пьяный Простофил.
— Вот про что! — сказал Ерофей Юрьевич и бросил пачку открыток в тарелку Простофила.
— А вы, собственно, с какой организации? — спросил смутившийся Простофил.
— Я из зоопарка, — ответил снабженец.
Простофил ему не поверил и подумал совсем на другое заведение, но тоже с решетками.
— Понятно, — сказал он. — Продал меня с потрохами подлец Ленька
— Ты из себя уголовника-то не корчь, сопля дворовая, — сказал Ерофей Юрьевич. — Вон твой Ленька жмется.
Простофил обернулся, увидел подельщика в дверях и погрозил кулаком:
— У-у, сволочь трусливая!
— Кто сволочь?! Мальчик мой?! — завопила Антонина Поликарпова и, схватив Простофила за волосы, скинула на пол.
— Мама, не трожь его! — закричал Леня. — Мне сильней достанется.
