Таков был человек, который сидел перед Паниным, опершись локтями на стол, отчего его костлявые плечи вытянулись вверх, словно спрятанные под халатом эполеты.
— Все родственники уверены, что без их вмешательства мы и пальцем не шевельнем. — Голос у Белогуса был неприятно скрипучим. — Разве не так?
— Я не родственник, — сказал Панин. — Я начальник уголовного розыска. Моя фамилия Панин. Ванжа — мой товарищ по работе.
— Так это ваши люди крутятся тут под ногами?
— Мои.
— Их присутствие нервирует медперсонал.
— Придется потерпеть, Игорь Игнатьевич. Такая ситуация.
— У нас своих ситуаций хватает. — Белогус скривил тонкие губы. — Знаю, вам невтерпеж. Но если ваши люди вздумают проникнуть к этому парню без моего разрешения...
— Не стану скрывать, — проговорил Панин, — нам в самом деле крайне необходимо поговорить с потерпевшим. Чем раньше — тем лучше. Мои люди, как вы сказали, крутятся здесь не для этого.
— А какого же им тогда дьявола нужно?
— Слышал я о вас, — сдерживая себя, сказал Панин. — И все же надеялся на большую вежливость. С Ванжой мы будем говорить тогда, когда вы скажете: можно. Не раньше.
— Тем более что это будет не так скоро, — скинул обороты Белогус. — К превеликому сожалению.
— День, два, три?
— Вы бывали в цирке? Так вот, ваш товарищ сейчас идет по канату. Мы дали ему балансир, но ведь и с балансиром падают.
— К вам будет просьба, Игорь Игнатьевич, — сказал Панин. — И я прошу отнестись к ней как можно внимательней. На все звонки или личные вопросы о состоянии Ванжи должен быть один ответ: такого пациента в больнице нет. Понимаете? Предупредите, будьте добры, свой персонал. Кто бы ни звонил: из милиции, из прокуратуры, из какой-либо высокой инстанции. Ведь назваться можно кем угодно.
Белогус скептически пожал плечами. За припухшими веками мелькнуло любопытство.
— Так-таки и отвечать: нет?
— Нет и не было.
— А родственникам?
— Отец и мать в селе. За ними послали машину. Я сам привезу их в больницу. — Панин немного поколебался. — Видите ли, Игорь Игнатьевич, мы с нетерпением ждем, когда Ванжа скажет нам несколько слов, а в городе есть человек, способный на все, лишь бы он только никогда не заговорил.
— И вы думаете...
Панин поднялся.
— Я рад, что мы с вами все же нашли общий язык. И это придает мне смелости оставить вам свои телефоны. Рабочий и домашний. На всякий случай. Звоните в любое время дня и ночи.
Вернувшись в райотдел, Панин поспешил к Журавко. В коридоре на него чуть не налетел Павелко.
