И первая мысль была такой: «Хреновина какая-то творится…»
Михалыч с подозрением взглянул на этикетку (мало ли чего подсунут), но разобрать и прочесть ничего не смог. Буквы на этикетке были изогнутые, растянутые и искривлённые одновременно.
Вкус же у напитка был явно пивной и Михалыч решил, что это, должно быть, импортное пиво (это была вторая мысль) и, возможно, туда какая-нибудь дурь примешана (это была уже третья мысль).
И, призадумавшись ещё раз, понял вдруг Михалыч, что на площадке он не один.
Рядом с ним, раскачиваясь на монотонно скрипящем деревянном ящике, сидел странного вида мужик с голыми волосатыми ногами, которые заканчивались какими-то странными перепончатыми лапами с длинными когтями. Руки у незнакомца тоже были странные, очень длинные, тёмные, с бледно-зелёными пятнами.
Правда, бродяжничая всю свою сознательную жизнь и околачиваясь возле ларьков, палаток, пивнушек и забегаловок, Михалыч насмотрелся всякого и потому нисколько не удивился и не испугался.
Но, сообразив, что столь странное пиво подсунул ему именно этот мужик, решил Михалыч вопрос прояснить.
— Ты чего мне за херню такую дал? — полюбопытствовал Михалыч.
И, с самой добродушной своей иронией, добавил:
— Нассал что ль туда для крепости?
И съёжился при этом на всякий случай, ожидая, что незнакомец двинет ему в челюсть, не оценив всей тонкости его юмора.
Незнакомец же, обнажив в улыбке длинные тёмно-жёлтые клыки («рожа у него — страшней моей» подумал Михалыч), начертил в воздухе какой-то замысловатый знак и тут же выхватил, неизвестно откуда, вторую такую же бутылку.
— «Инферно Брюэри и Компания», — нараспев произнёс незнакомец. — Сварено в преисподней, одобрено к применению во всех сферах мироздания…
И, подумав, добавил:
— Кроме, разве что, рая…
И странно захихикал.
«Ёбн. тый» подумал Михалыч.
И задал второй вопрос:
— Ты кто?
— Чёрт, — просто и ясно ответил незнакомец. — Явился для совместного распития спиртных напитков и последующего соблазнения.
«Допился» с обречённостью и равнодушием к своей судьбе подумал Михалыч. «А, может, не я, а он допился?»
И тут Михалыч вздрогнул, словно обдало его холодом.
«Соблазнения… Пидор он, что ли?»
И взглянул на незнакомца теперь уже с подозрением.
С таким уродом трахаться ему не хотелось. По крайней мере, за одно только пиво…
— И откуда ты, хер волосатый, взялся тут? — уже с вызовом спросил Михалыч (на всякий случай, правда, опять сжавшись и даже приготовившись быстро, с первого же удара, хлопнуться на землю и отключиться до лучших времён).
