Думая о первой ночи вне Зеора, он мог вспомнить только, как напряженно лежал рядом с саймом. Теперь его отношение к Клиду стало другим. Проводник — человек, преданный своему делу, которое он не выбрал, а унаследовал. И это дело держит его крепче, чем стальные щупальца нападающего сайма. Если бы не их первая встреча, Валлерой поверил бы, что Клид психологически не способен причинить вред джену.
И только теперь Валлерой начал осознавать, каким травматическим опытом для Клида стал тот ущерб, который он причинил при их первой встрече. Сопоставляя услышанные замечания о поведении Клида сразу вслед за этим происшествием с тем, что он узнал в Имиле, Валлерой начал по—другому представлять себе картину жизни проводника.
Лежа без сна и глядя на ползущие тени, Валлерой составлял эту картину по фрагментам, как составлял портреты разыскиваемых для Стэйси. Получался портрет человека, ответственность которого была выше его возможностей. Человека, главным достоинством которого была несокрушимая уверенность в себе. И вот из—за неверного расчета эта уверенность в одну дождливую ночь разбилась на кусочки… в ночь, когда сайма преследовала потребность.
Как медленно оправлялся от раны Валлерой, так же медленно приходил в себя и Клид. Поскольку при передаче только товарищ может контролировать проводника, Клид должен был убедить себя, что способности Валлероя как потенциального товарища позволили ему перехватить у проводника контроль за потоком селина. И в ответ на это объяснение Клида он сам, Валлерой, действительно усвоил некоторые зачатки мастерства, особенно спокойствие и уверенность, которые и позволяют ему укрываться одним одеялом с саймом, находящимся на пороге потребности. Интересно, что подумала бы об этом его мать. Он нащупал звездный крест на шее под рубашкой и заснул, все еще размышляя об этом.
В первом свете дня они упаковали остатки яблок и пошли по дну долины. Клид сообщил о концентрации Ринзи к западу, но рассчитал, что они благополучно перевалят через следующий хребет, прежде чем всадники окажутся настолько близко, чтобы уловить «градиент» их поля. Сам Клид как проводник был способен до некоторой степени контролировать этот градиент. И он надеялся, что этого будет достаточно, чтобы они выбрались за пределы вражеского кордона.
Валлерой обнаружил, что после вчерашнего напряжения все еще испытывает слабость. Две недели в постели и последующие две недели лечения не способствовали приобретению формы, пригодной для марафона по пересеченной местности. Но он уже здоров, и ему удается привлечь внутренние ресурсы организма. Еще несколько дней, один—два приличных обеда — и он снова будет в отличной форме.
