Дверь тихо закрылась. Чариз осталась одна. Она перевела дыхание и, собрав все свое мужество, подошла к зеркалу.
Посмотрела на свое отражение и рассмеялась.
Она прочла желание в глазах сэра Гидеона? Какая же она дура! Ни один мужчина не мог бы смотреть на нее сейчас, испытывая что-то, помимо жалости. Или отвращения.
Чариз представляла себе, как выглядит, но то, что она увидела, оказалось гораздо хуже самых мрачных ее предположений. Лицо ее было желтовато-лиловым, перекошенным.
Чариз не сдержала слез. Акаш заверил ее, что травмы несерьезны, но, глядя на свое отражение в зеркале, Чариз трудно было в это поверить.
Она была на грани того, чтобы зарыдать в голос. Но леди Чариз Уэстон, последней из длинной династии славных воинов, не пристало плакать. Дочь Хью Дэвенпорта Уэстона никогда не смирится с тем, что ее сводные братья, Хьюберт и Феликс, трусливые по натуре, одержали над ней верх.
А сейчас надо сосредоточиться на побеге.
Она торопливо вымылась, надела чистое платье. Накрахмаленный хлопок царапал нежную кожу, и платье было ей велико, но по крайней мере оно было целым и чистым. Слишком много времени ушло на то, чтобы застегнуть платье, левая рука болела.
Бесценные минуты она потратила на то, чтобы расчесать спутанные волосы. В конечном итоге ей удалось справиться с ними и свернуть узлом на затылке. Теперь Чариз выглядела гораздо лучше.
Дрожащими руками Чариз натянула пальто.
Она похлопала по карману, проверяя, на месте ли пистолет. Как только она найдет где остановиться, она сдаст его в ломбард. Она говорила себе, что не украла его, а взяла лишь на время. Потом она выкупит пистолет и отправит его владельцу. Чариз уже смирилась с тем, что придется сдать в ломбард кольцо и медальон, доставшиеся ей от матери, хотя сердце ее надрывалось при мысли об этом.
Сколько времени прошло с тех пор, как она осталась одна в комнате? Что, если Гидеон и Акаш вернутся проверить, чем она занята? Она не должна медлить.
Во рту у нее пересохло, когда она решилась выглянуть в окно. Она знала, что под подоконником находится плоская крыша пристройки. С травмированной рукой вылезать на обледеневшую крышу рискованно. Но она готова на все, только бы ее не нашли.
Она осторожно забралась на подоконник и оттуда вылезла на крышу. Ребра болели, но она старалась превозмочь боль. Эта боль ничтожна в сравнении с тем, что ждет ее, если ее найдут сводные братья.
Стараясь не думать о черных глазах, которые словно прожигали ее насквозь, Чариз ступила на скользкую крышу.
