Пленница греха - Анна Кэмпбелл

Уинчестер

Начало февраля 1821 года

— Бог мой, что я вижу?

Низкий мужской голос пробился сквозь дурман. Тело сводило от боли. Чариз вздрогнула. Каждое движение причиняло страдания. В первый момент, еще не вполне очнувшись от забытья, она не поняла, где находится. Почему она лежит скорчившись на груде гнилой соломы, а не в собственной постели в Хоулком-Холле?

Боль пронзила тело, и она с трудом подавила стон. Ее поступок был верхом тупости! О чем она вообще думала?

Как могла уснуть, забыв об опасности?

Но к тому моменту, как она в полном изнеможении добрела до конюшни постоялого двора, сил у нее хватило лишь на то, чтобы зайти в стойло и упасть на солому.

И вот сейчас она поплатится за свое легкомыслие.

Свет фонаря, который держал мужчина, слепил глаза. Она видела лишь высокую мужскую фигуру, заполнившую собой дверной проем. Задыхаясь от страха, Чариз приподнялась, прислонившись спиной к необструганным доскам перегородки. В ушах гудело.

Прикусив губу, чтобы не всхлипнуть — левая рука болела невыносимо, — Чариз скрестила дрожащие руки на груди, закрывая разорванный лиф. Учуяв ее страх, крупный гнедой жеребец, занимавший большую часть пространства в стойле, забеспокоился.

Когда мужчина поднял фонарь так, чтобы осветить тот угол стойла, в котором скорчившись сидела Чариз, она метнулась в сторону — за границы желтого светового круга вокруг мужчины с фонарем, во мрак. Казалось, неосвещенное пространство полнится мрачной угрозой, особенно там, где тьма была особенно густой — ближе к потолку.

— Пожалуйста, не бойтесь.

Незнакомец взмахнул рукой, затянутой в черную перчатку. Жест был странным, словно он хотел погладить ее, успокоить, но вдруг передумал.

— Я не причиню вам зла.

Мужчина не пытался сократить расстояние между ними. Но страх у Чариз не проходил. По опыту она знала, что мужчины лгут.

Чариз повернула голову и посмотрела на незнакомца. У нее снова перехватило дыхание. Он был красив. Раньше ей никогда не пришло бы в голову назвать мужчину красивым. Это прилагательное не ассоциировалось у нее с сильным полом.

Но его совершенная красота лишь усилила страх.

Но страх не помешал ей любоваться чистыми линиями его лба и скул, аристократически правильным прямым носом. Лицо его покрывал загар — необычно, если учесть, что сейчас был февраль.

Его выразительные черты, слегка взъерошенные, черные, как у цыгана, волосы делали его похожим на принца из сказки.

Но Чариз больше не верила в сказки.