— И вы успели обыскать всю квартиру?..
— Всю — не всю, но что-то успел. Потому как знал, где не надо искать. Жене он не рассказывал об этой бумазейке, вероятно, не желая ее впутывать. Потому стандартные мужские загашники исключены. В них он, вероятно, безуспешно тридцать лет прятал заначки… Не надо было искать там, где бы старушка могла прибраться… Короче, швы на линолеуме проверил, всякое такое. Двадцать пять рублей, кстати нашел…
Порывшись свободной рукой в кармане, действительно, извлек на свет купюру в двадцать пять рублей: еще сиреневую, советскую с Лениным:
— Хотите, подарю?
Антон покачал головой. Егор кивнул и убрал деньги и свой монокль в карман:
— Ну ладно, пошли отсюда…
— Уже?..
— А чего тут стоять мерзнуть? Или хочешь, чтобы нас все же заметили. Мне-то все равно, а твою сумку за версту видно.
Конечно, Егор преувеличивал — рассмотреть их было почти невозможно. Но, с иной стороны, он был прав: температура не располагала к длительному наблюдению.
***
Назад шли уже не спеша.
В киоске Егор, не спрашивая разрешения у спутника, купил две бутылки пива. Одну тут же вручил Антону. Почтальон не ел с утра, бутылку принял скорей из жадности. Почему-то подумалось, что его попытаются споить…
Но Егор говорил все больше сам, и пожелай почтальон что-то сказать, скорей всего, ему бы не удалось вставить свое слово.
— Вероятно, старик сделал с бумаги копию. Где-то спрятал ее. Логика простая. Если тайник был в вещах, то каждая пройдет через руки «грузчиков», которые в своей жизни провели, наверное, десятки обысков. Если же копия шифровки в квартире, то опять же она — в их руках. Им остается перевезти хозяев, отодрать паркет, неспешно отколоть каждую плитку кафеля, разобрать каждый выключатель на предмет тайника.
На улице было холодно настолько, что в киосках пиво не охлаждали — холодильники стояли выключенными, зато бойко торговали. А стоило походить по улице немного с бутылкой, как пиво в ней охлаждалось до такой степени, что стыли зубы.
— А жена, думаете, не в курсе была? — делая глоток, спросил Антон.
— Думаю, нет…
— А отчего?..
— Может, не стал ее в это впутывать. Может, из-за безопасности, типа растреплет всем… Всякие жены бывают.
Теперь к бутылке приложился Егор. Пил долго, будто сейчас не зима, а жаркий июль. Потом внимательно посмотрел в стекло: много ли напитка осталось.
— Я даже скажу, какой будет их следующий ход.
— Мда?.. — позволил себе усомниться Егор, делая глоток маленький. Пиво на морозе сделалось злым, колючим.
