Этот дождь навсегда | страница 5
Затем подал лист бумаги парню…
Ночь опускалась на город, в котором Господин Э не был уже таким и большим чужаком.
А что надо человеку, чтоб считать город своим? Один друг, и, может быть, пару приглашений на чай…
Впрочем, речь все же не о чужаке, а о ночи, что затапливала улицы города, добиралась до крыш домов, смывала с них последние лучи солнца.
События, как правило, происходят днем. Обретают полноту, проходят проверку. Эвон, был недавно случай: астроном за ночь открыл три новых кратера на луне, пять комет и одну планету. С утра казалось — сенсация, а к обеду выяснилось — линзы плохо протер.
А вечером новости прекращают свой бег. Герцог откладывает очередной указ, переодевается в домашний халат и тапочки. Отужинав, отходит ко сну, как и все его верноподданные.
Засыпают в тавернах и на почтовых станциях гонцы, прижав к груди сумки с не слишком важными новостями.
Зато просыпаются воры, чтоб творить иные новости, о которых люди узнают лишь утром.
С темнотой пустеют коридоры редакции. Но разгораются лампы на самом нижнем этаже, в типографии. Наборщики складывают новости, делают это наизнанку, в отражении зеркальном. Работники пьют медленный чай и принимаются за работу: заправляют печатную машину краской и бумагой.
Проходит немного времени, и дежурный держит в руках новый номер газеты — с новостями если не горячими, то уж точно теплыми.
И когда обыватель проснется, вместе с утренней бутылкой молока получит свежую газету, из которой узнает, что:
«… Из дворца сообщают: герцог подписал разрешение о проведении послезавтра солнечного затмения с целью увеселения населения. Для пропустивших сие зрелище будет дан повтор через шесть лет и три месяца. …»
«… Цирк приглашает!
Там почтенной публике впервые будет продемонстрирован смертельный номер!
Тигры отмечают: и, возможно, в последний раз. …»
Объявления:
«…Железный дровосек продаст эмалированные сапоги…»
«…Точу мечи, сабли, паяю доспехи, латаю гербы…»
В нижнем уголке последней страницы — прогноз погоды, в котором сообщалось, что та будет теплой, ясной и почти безветренной. К этому имелась приписка, попавшая, вероятно из иной статьи: «Все будет хорошо».
Затмение состоялось ровно в обозначенный срок.
Через закопченную пластинку господин Э и его сосед глядели на ополовиненное солнце. Впрочем, окна в редакции изготовлены были из стекла не лучшего, да и то протирали довольно давно.
— А скажите, — проговорил Господин Э, — отчего так мелко? Зачем разрешать только затмения? Не следует ли написать отдельный указ о восходе солнца, о графике луны… О ветре или дожде? Впрочем, простите… В последнем направлении уже что-то сделано…