После обеда Шейла забрала из магазина женской одежды, где когда-то работала ее мать, темно-синее шелковое платье. Его подгоняли по фигуре. Она заплатила за него бешеные деньги, после подгонки платье сидело как влитое. Шейла и в самом деле сильно похудела. Старшая продавщица помнила ее толстушкой. Теперь ей пришлось признать, что Шейла ни в чем не уступает Стефани. А в шляпе, которую Шейла загодя купила у них же, будет, пожалуй, покрасивее Элизабет Тейлор, заверила продавщица.
В воскресенье утром Шейла поехала к сестре. Вручила подарок. Руперт пришел в восторг и сразу повесил картину в гостиной.
– Получается, твой Генри испугался приехать на нашу свадьбу, – сказала Стефани, не сводя с сестры взгляда.
– Во-первых, он не мой. А во-вторых, чего ему пугаться? Он действительно очень занят, сроки поджимают, и все такое, – спокойно ответила Шейла.
Но Стефани, похоже, имела на этот счет собственное мнение.
– Я тебе уже говорила и еще раз скажу: он тобой пользуется. Удобно, конечно! Безотказный работник, да еще и нянька в придачу. А как доходит до личного – нет уж, извините! Ты попусту тратишь на него время... Мы с Рупертом решили сразу после свадьбы заняться устройством твоей судьбы.
– Руперт, а где будет праздничный ужин? – сменила тему разговора Шейла.
Вместо него ответила Стефани:
– Мы сняли ресторан в гостинице Роберта Скотта. Ты его, конечно, помнишь. Он вместе со своей женой, урожденной Стефенсон, приезжал на похороны мамы.
– Прекрасно помню! Хороший человек, надежный, да и ресторан его славится своей кухней на весь Далмеллингтон.
В понедельник рано утром Шейла, Стефани и Руперт прилетели в Глазго, их встречали кузены девушек Мэтт и Гарри Стефенсон. На двух машинах они быстро домчались до Далмеллингтона, где должна была состояться церемония бракосочетания и где проживала многочисленная родня.
Когда утихли первые восторги по поводу их приезда и смолкли ахи и охи, родственники оставили Стефани и Шейлу наедине с огромным, от пола до потолка, старинным трюмо в доме тетушки Сибил.
В семействах среднего достатка, как правило, идеальный порядок, требующий немалых усилий, и милый домашний уют. Пока Шейла с ностальгической грустью разглядывала фотографии на стенах и на каминной полке, Стефани со свойственной ей энергией облачалась в легендарный свадебный наряд.
Расправив юбку, она наконец уселась на пуфик перед зеркалом. Шейла взяла щетку для волос и застыла в раздумье.
– Стефани, на мой взгляд, твоей прическе не достает разве что королевской диадемы. Вряд ли я могу что-то добавить. Надевай фату, и можно считать, что ты готова идти к алтарю.
