— Прошу прощения. Мне надо срочно ехать домой.
— Владимир Марленович, что случилось? — Надежда Федоровна сидела ближе других и, протянув руку, притронулась к влажным пальцам генерала. — Мы можем помочь?
— Спасибо. Все свободны, — он одернул кисть, словно его ударило током. Заседание переносится на завтра. Жду всех здесь к девяти утра.
Получилось нехорошо, обидно. Надежда Федоровна поджала губы и принялась поспешно собирать бумаги. Совет директоров загремел стульями, никто больше не задал ни единого вопроса, все удалились молча, и только в коридоре принялись бурно делиться предположениями.
* * *
Отправляясь наконец домой, Юлия Николаевна Тихорецкая заметила у своего кабинета в кресле одинокую фигурку. В коридоре был полумрак, и она не сразу узнала сегодняшнюю изуродованную певицу. Анжела дремала, положив на высокий подлокотник голову, замотанную черным платком.
— Почему ты не едешь домой? — спросила Юлия Николаевна.
Девушка сильно вздрогнула, поспешным и уже привычным движением надела огромные темные очки.
— За мной должен был заехать Гена, мой продюсер, но он исчез. Телефон его отключен, а денег на такси у меня нет, даже на метро нет. Гена меня привез и должен был забрать.
— Далеко живешь?
— На Вернадского.
— Ладно, пойдем, отвезу тебя домой.
— Спасибо. — Анжела встала и вяло поплелась за Юлией Николаевной вниз по лестнице.
Когда они оказались в ярко освещенном холле, Юля взглянула на карикатурно трагический профиль в огромном зеркале. Платок и очки многое скрывали, но уродство все равно бросалось в глаза, и Юля с раздражением подумала, что погорячилась. Вряд ли удастся вернуть Анжеле прежний облик. Это будет маска, пусть даже идеально правильная, но неживая. Девочка как будто прочитала ее мысли.
— Я никогда больше не стану нормальной? — спросила она монотонным хриплым шепотом.
— Ты будешь очень красивой.
— Ни-фи-га… — она помотала головой и оттянула платок у шеи, словно он душил ее, — я не верю.
— Веришь, — жестко сказала Юлия Николаевна, — во всяком случае, должна, иначе зачем приехала сюда?
— За тем, что надо ведь что-то делать, не выходить же в люди с такой рожей! Когда вы намерены меня оперировать?
— Думаю, завтра начнем готовиться.
Новенького «Форда» доктора Мамонова на стоянке уже не было, вместо него рядом с Юлиной «Шкодой» стоял чей-то скромный «жигуленок» — точно так же, бампер к бамперу.
Когда она выехала из ворот клиники, было девять часов. Моросил мелкий ледяной дождь. Юля включила печку в машине, поставила музыку. Анжела сидела рядом с ней, смотрела вперед, но вряд ли что-то видела в темноте сквозь черные очки.
