Аттила ушел. Он форсировал Сену, и теперь его ждала переправа через Об. Именно здесь авангард императорских армий впервые вошел в соприкосновение с теми, кого преследовал. Была ночь. Охранять переправу Аттила оставил гепидов, и именно они приняли на себя первый удар Аэция, авангард которого состоял из франков. Сражение длилось всю ночь, и к утру переправа перешла в руки Аэция. На поле битвы осталось лежать примерно 15000 тел убитых и раненых. Аттила пересек Шампань, но императорская армия продолжала следовать за ним по пятам. Ему пришлось вступить в бой. Это сражение стало одним из самых известных, а также едва ли не самым важным в истории Европы, ибо здесь было спасено ее будущее. Битва развернулась по всему обширному пространству Шампани между Обом и Марной, но центром его в конечном итоге стали внушительные укрепления у Шалона, которые и сейчас еще зовут Лагерем Аттилы. Сражение это осталось в истории как битва на Каталаунских полях.
Вполне возможно, что бой у Оба дал Аттиле время возвести эти земляные укрепления — одни из самых высоких и внушительных сооружений в Европе, которые, вздымаясь над пустынными пространствами Шампани, создают впечатление, что созданы они не человеческими руками. Здесь он и остановился. Убедившись наконец, что сражения не избежать, он расположил лагерем свое войско и приготовился к бою.
Именно в этом жутком и трагическом месте Аттила собрал совет. Как и всегда в решающие моменты своего жизненного пути, он был полон суеверий, и перед ним прошла бесконечная процессия ясновидцев, гадателей и предсказателей, которые пророчили исход битвы по полету птиц и по внутренностям животных. Колдуны наконец осмелились сообщить Аттиле, что его ждет поражение, но, наверное, чтобы спасти свои головы, они добавили, что и главный его враг погибнет в сражении. Страх, который он внушал гунну, был убедительным доказательством талантов Аэция. И когда Аттила услышал эти слова, он, расставшись с огорчением, немедленно преисполнился радости и довольства. Если Аэций расплатится за его поражение своей жизнью, почему бы ему, Аттиле, не оправиться от него, поскольку главного противника больше не будет!
С легкой душой он стал готовиться к предстоящему сражению. Иордан, за рассказом которого мы вынуждены следовать, поскольку он является единственным авторитетом в повествовании о сокрушительном поражении гуннов в Галлии, описал нам, хотя и довольно туманно, расположение сил и ход сражения. Тем не менее, следуя за ним, необходимо помнить, что он был готом и большей частью придерживался готских традиций; кроме того, не стоит забывать и о собственном здравом смысле.
