— Вот так сюрприз! — обрадовался он. — Какими судьбами? Что случилось?
— Приехали посмотреть на беглецов, — с обидой в голосе произнесла Дина, войдя в комнату.
— Каких беглецов? — Пчелинцев сделал вид, будто не понимает. — Может, ты, Тимка, объяснишь?
— В общем, дело такое... ясное. Куда вы, туда и мы, — серьезно сказал Тимка.
— А-а, вот в чем дело! — улыбнулся Пчелинцев. — Ну а если, допустим, задание представляет опасность для жизни? Если оно секретное?
— Не морочь голову, Иван, — сердито произнесла Дина. — Опасное задание, секретное... Знаю, что едете в Крым. Бить Врангеля. Все едут. Кто на борьбу с белополяками, кто — с Врангелем.
— Мы тоже! — решительно заявил Тимка.
— Ах, вот оно что! Ну а на какие роли... что делать будете, когда начнут громить белополяков, Врангеля? — спросил Пчелинцев.
— Значит, едешь? Зачем же скрывал? Мы с Тимкой совсем одни... остаемся, — сказала Дина и отвернулась.
— Так мы же ненадолго. Разобьем — и назад.
— Я знаю, что отговаривать не имеет смысла. Вот возьму да и поеду на фронт. Без пяти минут врач. Могу и сестрой милосердия, — твердо сказала Дина.
— Ну а Тимка без пяти минут кто? — весело спросил Пчелинцев. — Танцоры на фронте не нужны. Там требуются бойцы.
— А патроны подносить разве не смогу? А в разведку ходить? — нашелся Тимка.
Павел, войдя в комнату, застыл от удивления. Пчелинцев сказал:
— Прошу знакомиться! Медсестра Дина, боевой разведчик Тимка. Ну, Врангель, держись! Павел, давай команду.
Павел был рад встрече с друзьями. Он сказал:
— Честно говоря, я так и знал. Так и знал, что приедете в Москву. Даже... стихи написал.
— Прочти, пожалуйста! — попросила Дина.
— Прочту, — пообещал Павел. — Стихи о любви.
— О чем? — переспросила Дина.
— Понимаешь, как тебе объяснить... В общем, он ее любит. И она его любит. Оба это знают, чувствуют. Но не говорят. Вот какая история...
Павел смущенно крутил в руках фарфоровую статуэтку.
— Оба понимают, но не говорят.
Пчелинцев сказал:
— Ну, пока ты здесь будешь объяснять, что к чему, я схожу на кухню... гостей угощать положено.
Он быстро вышел из комнаты, уведя Дину. Павел, лукаво улыбаясь, сказал Тимке:
— Ну, брат, если они сейчас... они договорятся, значит...
— Договорятся, договорятся! — уверенно заявил Тимка.
— А ты откуда знаешь? Они уже три года в молчанку играют.
— Надоело! Хватит! Мы хотим пожениться! — сказал Тимка, подражая Дине.
Павел рассмеялся.
* * *
Неожиданный поступок поэта Гринина вызвал много толков в эмигрантской среде. Никому, кроме редактора, не было известно содержание его стихотворения, из-за которого поэт был причислен к разряду отступников, однако молва о нем быстро распространилась.
