Гринин сидел с опущенной головой, но, услышав последние слова редактора, быстро встал.
— Господин редактор, я пишу то, что диктует сердце. Сейчас я именно так думаю о родине. Не нравится — дело ваше. Попрошу вернуть!
Он взял свои листки, кивнул сидевшим за столом и направился к выходу.
— Еще один! — зло процедил редактор. — Еще одни отступник.
На крутой узкой лестнице поэт столкнулся с братом. Леопольд был явно навеселе.
— А, братец! — удивился Леопольд. — Почему так рано выпорхнули из этого уютного гнезда? Ужель иссякли...
Увидев суровое выражение лица брата, Леопольд умолк.
— Домой! — резко бросил Кирилл Васильевич.
Леопольд, казалось, протрезвел от звука его голоса.
— Домой! — повторил Кирилл Васильевич и, взяв брата за руку, насильно увел его из ресторана. На улице они долго молчали.
Потом Леопольд остановился, спросил:
— Домой!.. А где он, дом-то?
Кирилл Васильевич не ответил. Он энергично шагал по струящейся на плитах тротуара лунной дорожке.
* * *
В бедно обставленной комнате бродячих цирковых артистов сидели Балев и отец маленького храбреца. Живко лежал на тахте, закрыв лицо руками. Разговор шел о нем, о его поступке.
— Знамя расстреляли, — сказал Балев. — Как человека. Бывает хуже, Живко. Ведь когда убивают людей, их нельзя воскресить, они незаменимы... А знамя... сошьем новое, Живко, и поднимем еще выше.
— Я им отомщу! — в сердцах воскликнул Живко.
В комнате воцарилась тишина.
— Вот если случится, Живко, нам с тобой побывать в России, я тебя познакомлю с мальчиком, твоим ровесником, — пообещал Балев. — Отчаянный вроде тебя, Тимкой зовут. Тимофеем. У нас такого имени нет. Знаешь, у русских много имен таких, как у нас. Ну, конечно, Иван, Ваня. Это первое имя у русских. А вот женского имени Иванка, Ваня, у них нет. У них Петя — это имя мальчика, у нас так называют девочек.
— А Живко есть? — с интересом спросил мальчик.
— Не слышал. Главное, что там есть такие мальчики, как ты. Знаешь, как их называют? Гаврошами. Это во Франции был такой мальчик, Гаврош, веселый и смелый, герой Парижской коммуны. Таких, как этот маленький француз, во всем мире называют Гаврошами. Я вот напишу в нашу рабочую газету о том, как один маленький болгарин поднял красное знамя над кораблем.
— Когда-нибудь он станет хозяином большого шапито, — улыбнулся беззубым ртом отец маленького циркача.
— Самого большого на свете! — Живко вскочил с тахты.
* * *
Дина и Тимка подъехали на санях к дому, находившемуся неподалеку от Московского Кремля. Дверь в квартире открыл Иван Пчелинцев.
