Она оперлась о парапет террасы и поглядела вдаль, где по сиреневому морю скользили белые точки парусов.
— Мир так прекрасен, а мне так грустно. И ты будешь грустить, оставшись один в нашем доме, если я покину тебя.
* * *
Днем Дафна попросила служанку проводить ее в комнату Пенелопы. Тяжелый занавес на двери был плотно задернут. Отослав служанку, Дафна спросила:
— Можно войти? Это я — Дафна, дочь Эврифона.
Не дождавшись ответа, она повторила:
— Пенелопа, можно мне войти? Гиппократ велел, чтобы ты пошла со мной погулять.
В комнате послышалось приглушенное восклицание, и Пенелопа отдернула занавес. Внутри было темно, так как окно тоже было плотно занавешено.
— Я не спала, — смущенно пробормотала Пенелопа. — Видишь, я совсем одета.
— Значит, ты сидела тут в темноте? — удивленно спросила Дафна.
Кивнув, Пенелопа отдернула оконную занавеску.
— Когда я так закрываюсь, они оставляют меня в покое — мать и служанки. Эней велел мне побольше лежать и не мыться. А Гиппократ сказал все наоборот, и я чудесно искупалась, оделась и совсем готова. Я думала, придет Пиндар.
Робко улыбнувшись Дафне, она посмотрелась в зеркало и накинула плащ.
— Какой красивый! — сказала Дафна. — И этот желтый оттенок очень подходит к твоим темным волосам и глазам.
Закинув за спину длинные косы, Пенелопа бросила на Дафну взгляд, в котором радость мешалась с тревогой.
— Знаешь, что я сделала? — спросила она. — Я немножко нарумянилась… самую чуточку. Вдруг Пиндар придет еще до обеда? Он ведь должен рассказать, что я могу теперь есть. Мне, как обычно, давали ячменный отвар, и я вдруг попросила еще. Я уж и забыла, что это значит — быть голодной, а теперь так бы все время и ела! И мне можно есть все, что я захочу!
Внезапно оживление на ее лице погасло.
— Но я не знаю, что скажет моя мать. С тех пор как она застала меня в припадке, мне почти не разрешали выходить из спальни. Даже гулять в кипарисовую рощу не пускали. Но Гиппократ сказал, что у меня больше не будет припадков. Как ты думаешь, это правда?
— Конечно, — кивнула головой Дафна. — И он велел, чтобы ты пошла со мной сегодня гулять.
— Но мать мне запретила, — нерешительно возразила Пенелопа.
— Ничего. Твой отец знает, что мы с тобой идем гулять. И он не возражал.
На террасе никого не было. Пенелопа испуганно оглянулась на дом. Но и балкон и кровля тоже были пусты — за ними никто не следил. И, посмотрев на холмы, уходящие к морю, она сказала вполголоса:
— Ведь уже весна… а я и забыла…
