Того, что – есть, того, что — нет.
И ей оттуда лучше видно,
Как нити жизней сплетены.
И вот, – молить ее не стыдно
О том, чтоб цепкий свет луны
Завил и сплел две нити вместе
В каких-то глубях бытия
И к нам пришел с чуть слышной вестью,
Что эта нити – ты и я.
В альпийских глетчерах пещеры
Сквозят глубоким синим льдом,
И камень древний, камень серый
Для льдов воздвиг свой строгий дом.
По камню горные потоки
Стремят взволнованный сафир,
Как бы разбитый гневным роком
Небес лазоревый потир.
И я люблю, когда во гневе
Глубоким льдом блеснет твой взор,
Как небо в грозовом запеве,
Как рябь встревоженных озер.
И я люблю – подобны льдине –
Твои бездонные глаза,
Когда сквозь лед сияньем синим
Сверкнет альпийская гроза.
На севере сосны, и море –
Как викингов серая сталь
Тут море и небо не спорят:
Всё – теплая, синяя даль.
На севере тяжкие камни
Затупят мечи на излом.
Тут белая глыба легка мне
Под бронзовым верным резцом.
Я – варвар, ваятель в Элладе,
И тело чужой красоты
Резец мой ласкает и гладит,
И это – из мрамора ты.
Закрылись глаза и открылись:
Я – северный варвар опять.
И узкие брови, как крылья, –
– Тебе при свиданьи поднять.
В столетье машинного лязга
У глаз твоих снова воскрес
Такой, как на вазах пелазгов,
Овальный микенский разрез.
И смуглое тело Мелитты
В тебе вспоминается мне
Видением старого Крита
В открытой Колумбом стране.
Волны и ветер в бреду,
В ропоте вечного горя.
Черным монахом приду
На берег дикого моря.
Будет светиться в потемках
Белая пена у ног.
Черным, иссохшим обломком
Рухну тогда на песок.
Черная женщина-ночь
В сизых туманах возникнет.
Сердце подскажет мне: «прочь!»
– Сердце!Молчи и привыкни…
Будут нестись над водою
Крики последней тоски.
Черный, я тенью худою
Скоро приду на пески.
