— Давай-ка, Надюша, перебирайся на каталочку. Рожать поедем.
В этот момент вошла Оксана, румяная и улыбающаяся.
— Валь, ну ты чего? Еще часа полтора осталось по моим расчетам… — Она сладко зевнула и потянулась.
— Не знаю, как ты там рассчитывала, но уже головка врезалась. — Валя помогла роженице перелечь на каталку.
— Да? Ну ладно, — пожала плечами Оксана. — Рановато что-то. Слушай, а зачем ее с такими почестями, на каталке? Ишь, королева! Сама дойдет! Ну-ка давай, женщина, своими ножками, — скомандовала она, — и орать кончай.
— Ты, Оксаночка, лучше приготовь детский набор. Я сама ее довезу.
— Надо же, какие нежности! — фыркнула Оксана.
Родившийся через двадцать минут мальчик, пухлый, розовый, пописал прямо на Валин халат. Глядя на новорожденного и на его блаженно улыбающуюся восемнадцатилетнюю маму, Валя чуть не заплакала. Это был первый принятый ею, Валей Щербаковой, малыш, и все прошло отлично, как по учебнику.
До конца ночного дежурства оставался час.
— Валь, я пойду домой, ладно? — Оксана зевнула во весь рот. — Ты сама все сделаешь, запишешь. Не могу больше, засыпаю.
— Иди уж, — махнула рукой Валя. Запеленатого, уснувшего наконец малыша она отнесла в палату для новорожденных, уложила в кроватку, постояла несколько минут, любуясь им. Малыш причмокивал и корчил смешные рожицы.
Остальные девять кроваток были пустыми. «Странно, — подумала Валя, — как мало сейчас рожают у нас в Лесногорске. Может, все в Москву едут?»
Она знала, что в этой больнице, в этом отделении, родилась она сама, и почти все ее знакомые, друзья, одноклассники, и те, кто помладше…
«Вот такого же малыша вчера ночью чуть не загубили, — тяжело вздохнула Валя, — наверное, хорошо, что здесь больше почти никто не рожает».
Дома она рухнула в постель и проспала до трех часов дня как убитая, а проснувшись и попив чаю, отправилась в магазин купить какой-нибудь еды к маминому приходу с работы.
Возле универсама Валя встретила своего старого знакомого Митю Круглова. Они выросли в одном дворе, учились в одной школе, только он двумя классами старше. Митя был отличником, не ругался матом, не пил портвейн по подъездам, не нюхал клей и прочую гадость на пустыре за школой. А сейчас вообще стал младшим лейтенантом милиции. Вале он очень нравился, она даже была влюблена в него немножко…
Он шел без формы, в куртке и джинсах, и вел на поводке свою старенькую овчарку Жанну.
— Привет, Валюш! Как дела? — улыбнулся он.
— Спасибо, хорошо. Представляешь, — вдруг неожиданно для себя выпалила Валя, — я сегодня первый раз в жизни сама роды приняла. Ночью.
