— Мул? — Кристофер пристально посмотрел на неё, но прежде, чем успел задать вопрос, вернулась Беатрис, ведя на поводке Альберта.
Кристофер поднялся и хотел забрать собаку, но Беатрис покачала головой:
— Благодарю вас, капитан, но я с ним управлюсь.
При виде Кристофера Альберт бешено завертел хвостом и с лаем рванулся к нему.
— Нет, — строго сказала Беатрис, потянув пса назад и слегка коснувшись его морды. — Твой хозяин в безопасности. Не надо шуметь. Идём. — Она подхватила подушку с канапе с низкой спинкой и положила её в углу.
Кристофер смотрел, как она подводит пса к подушке и снимает поводок. Альберт заскулил и отказался лечь на подушку, но послушно остался в углу.
— Стой здесь, — приказала ему девушка.
К удивлению Кристофера, Альберт не пошевелился. Пёс, которому ничего не стоило пробежать под артиллерийским огнём, буквально ел из рук Беатрис Хатауэй.
— Думаю, он будет хорошо вести себя, — сказала Беатрис, вернувшись к столу, — но лучше, если мы не станем обращать на него внимания. — Она села, положила на колени салфетку и потянулась за чашкой. Затем улыбнулась, заметив выражение лица Кристофера.
— Вольно, капитан, — мягко сказала она. — Чем больше вы расслабитесь, тем спокойнее будет и Альберт.
В последовавший за этим час Кристофер выпил несколько чашек горячего сладкого чая и принял участие в оживлённой беседе. Постепенно тугие холодные узлы в его груди начали ослабевать. Перед ним стояла тарелка сандвичей и пирожков. Он изредка бросал взгляд на Альберта, который устроился в углу, положив голову на лапы.
Хатауэйи предстали перед Кристофером в новом свете. Они оказались умными, забавными, их беседа текла, поворачиваясь в совершенно неожиданных направлениях. Ему стало ясно, что сёстры слишком умны для высшего общества. Единственным предметом разговора, которого не касались, был Крым, и за это Кристофер был искренне благодарен. Они, казалось, поняли, что тема войны — последнее, о чём бы ему хотелось говорить. Ещё и по этой причине, не считая остальных, они ему понравились.
Но Беатрис озадачивала его.
Кристофер не знал, как её понимать. Его смущала и раздражала дерзость, с которой она разговаривала с ним. И её вид в этих бриджах, со скрещёнными по-мужски ногами беспокоил его. Она была странной. Не такой, как все, не укрощённой.
Когда чаепитие закончилось, Кристофер поблагодарил всех за приятный день.
— Надеюсь, вы скоро опять навестите нас, — предположила Амелия.
— Да, — ответил Кристофер, вовсе не имея этого в виду. Он был абсолютно уверен, что Хатауэйев, пусть они и приятные люди, необходимо принимать редко и в небольших дозах.
