Еще одним результатом этих событий стала реорганизация Управления Опытного строительства при Главкоме ВВС. В результате была упразднена должность генерала Заикина.
С разрушенным куском шестерни редуктора двигателя 2ТВ-2Ф я встретился в музее завода № 24 в 1968 году, через 15 лет после описываемых событий во время конференции по качеству, проводившейся НИАТ. Было доложено, что ресурс шестерни был 40 часов, и больше она не выдерживала и разрушалась. Я тогда взял слово и рассказал о трагедии с «95-1», о сокрытии дефекта шестерни. На конференции присутствовали представители многих заводов страны. Представители 24-го говорили о том, что для поднятия ресурса шестерни двигателей НК-12 стали применять упрочение стальными шариками по методу НИАТ.
В дальнейшем после катастрофы Правительство пристально следило за дальнейшими работами по самолету «95-2» с новыми двигателями НК-12. Хотя сроки выполнения работ срывались, но все же серийное производство Ту-95 было налажено и создано целое семейство самолетов.
ОКБ-276 Н. Д. Кузнецова с честью выполнило свои обязательства, дав стране великолепный двигатель НК-12 и его модификации. Общими усилиями была спасена программа прекрасного самолета Ту-95.
Хотелось бы еще раз восстановить логику событий и рассуждений тех дней. Находясь в районе Ногинска, командир корабля А. Д. Перелет передал на землю: «На двигателе № 3 возник пожар. Противопожарные средства полностью включены, пожар не прекращается». Экипаж покидает самолет, отрыв 3- го двигателя, далее полная катастрофа, гибель Перелета и Чернова. До этого случая на самолете Ту- 4 уже были случаи отрыва двигателей в полете или частичных отрывов. Двигатель оторвался вместе с моторамой. Естественно, на этом концентрировалось внимание специалистов. Вот почему генерал Заикин считал совершенно ясным, что в результате пожара двигатель оторвался с моторамой. На самом деле так оно и было.
Углубившись дальше, специалисты считали бесспорным: произошел пожар, двигатель с моторамой оторвался от самолета, а дальше произошло разрушение двигателя при ударе о землю. Поэтому утверждение Киносошвили о столь глубокой первопричине, как разрушение шестерни, выглядело невероятным.
Н. Д. Кузнецов считал, и считал искренне, что выводы аварийной комиссии генерала Заикина правдоподобны. На самом деле он не подозревал о другой более глубокой причине. Поэтому то, что он не сообщил о разрушениях шестерни редуктора на стендовых испытаниях в боксе на его заводе, было нормально, это было внутренним делом разработчика, и звонить по всему белому свету о своих проблемах вроде бы и не к чему. Первопричины пожара на двигательной установке, далее отрыв двигателя вместе с моторамой и т. д., все вроде бы ясно.
