От каких пустяков зависит жизнь человека!
Гжегош тяжело вздохнул и заговорил, обращаясь к безмолвному морю:
– Ты – огромное, могучее, ты – колыбель тысяч живых существ, их логово и кормилица! На что тебе была моя Ксана? Неужели твоим рыбам было без нее голодно?
Он представил себе, как тело девушки медленно опускается на дно, как развеваются в воде ее волосы, как любопытные рыбки подплывают к ней, тычутся в нее своими раскрытыми ротиками – и вот уже они начинают отщипывать от нее кусочки… Зрелище было невыносимым, Гжегош застонал сквозь зубы.
Море вдруг отозвалось – плеснуло шумной волной на берег.
И снова все стало тихо.
Гжегош встал.
– Коли так повернулась моя судьба, то забери, море, и меня! Верни мне мою Ксану!
Он сделал первый шаг по белой дорожке, навстречу горизонту и луне.
Шумный плеск повторился. Гжегош невольно повернулся на звук и замер.
Из моря медленно выходили люди. Один, два… Гжегош метнулся за камень, лежавший на берегу, бросился на песок и замер, боясь, чтобы его не увидели.
Он насчитал девять человек. И они не приплыли сюда на какой-нибудь лодке или плоту. Они вообще не приплыли – они именно вышли из воды. Как будто добрались сюда, шагая по морскому дну.
Один из них сказал:
– До Мессантии еще сутки пути.
Другой отозвался:
– Я полагаю, это Илнот. Если бы я остался без команды, я отправился бы именно сюда, чтобы прикупить гребцов.
– Он уже уплыл отсюда, даже если и побывал здесь, – заметил третий.
– Не хочу его видеть, – воскликнул четвертый. – Он отвратителен. Он, с его коварством и враньем!
– Думаешь, он убил Джехана?
– Не сомневаюсь в этом.
Они помолчали. Гжегош затаил дыхание. Только бы его не обнаружили! Он слишком вымотан всем пережитым и слишком устал, чтобы дать достойный отпор сразу девятерым противникам.
Гжегош никогда не был склонен обольщаться на свой счет. Один против троих – это его предел. Четверо для него уже многовато, а пятеро убьют его без труда. Девять не оставляют ему никаких шансов. Если это морские чудовища, они съедят Гжегоша, и он даже руки не поднимет, чтобы защититься.
«Странно, – мелькнула у него мысль, – только что я хотел умереть, и вот уже прячусь от незнакомцев, спасая жизнь, которая мне стала не нужна!»
Он поразмыслил немного над этим, но затем нашел ответ: «Умереть я хотел по собственному выбору. И тем способом, который избрал для себя сам. А принять смерть от руки незнакомцев означало бы уронить себя».
Внезапно один из них повернул голову и долгим взором уставился на камень, за которым прятался Гжегош.
