— Правда…
Покачивает головой.
Похоже, не очень-то верит. Может, обманывали ее по жизни всякие артисты, режиссеры и писатели. А может для нее встреча с корреспондентом — это неслыханное, невозможное событие? Это мне журналистика кажется самой обычной работой. А для большинства людей, может быть, «это что-то особенного»: писать, критиковать, подписываться своим именем?
Я усмехнулся:
— Тебе что, удостоверение показать?
Да, любопытство в Маше сильнее приличия:
— Покажи. Я никогда не видела журналистского удостоверения.
Жму плечами и лезу в карман. Вытягиваю на свет божий свою красную корочку с надписью «Пресса», раскрываю:
— Пожалуйста.
Она смотрит на фотографию. На фамилию. Снова на меня:
— Класс. Класс. Класс… У меня еще не было знакомых — настоящих журналистов.
Я как будто даже и польщен. Но чтобы быть взаимовежливым, тоже переспрашиваю:
— А ты на экономическом учишься, да?
Она кивает:
— Ага, на вечернем. А днем работаю. Я тебе писала: на фирме, администратором.
Подбрасываю на ладони монетку:
— Наверное, много денег зашибаешь?
Маша фыркнула:
— Смеешься. Фирма маленькая. И начальник жмется: «Вот раскрутимся, вот раскрутимся и тогда…». Но хватает, конечно, на квартиру, на институт, на еду, чуть приодеться. А в остальном… В клуб — дорого. Ну, раз в месяц сходишь. Кино — тоже не дешево…
— А ухажеры?
— А ухажеры… — она вздохнула, — они все знаешь какие: купят тебе коктейль и считают, что теперь за него тебя должны неделю трахать.
Я искренне удивился:
— И что, прям все такие?
Маша затрясла головой:
— Нет, ты не такой.
— Ты уверена?
Она сразила меня:
— Ты же — журналист.
Да, крыть мне на это было нечем. Я замолчал, думая о том, какие интересные у Маши представления о журналистах. Что ж, это надо поощрять. Прикинул сколько у меня денег в кармане и кивнул на кафе, мимо которого проходили:
— Тогда по коктейльчику. Без каких-либо обязательств с твоей стороны.
Она согласилась, не раздумывая:
— Идет.
Мы посидели за коктейлем часок. Потом еще побродили по Тверской. Болтали об ее институте, о моей работе. Конечно, Машу больше интересовали не мои материалы о «жэках» и «дэзах», а о том, что такое газета, как в ней работают, кто работает. В конце концов она напросилась показать ей редакцию. Я обещал.
Уже поздно вечером проводил ее до дома. В квартиру напрашиваться не стал. Даже сам не знаю почему.
Через два дня, как и договаривались, повел ее к нам в редакцию. Прогулял по коридорам, показал разные отделы, секретариат.
