«Немножко горя, — успокаивал Небу свое африканское сердце, — немножко грусти, порыв веселья — всего понемногу. Такова жизнь».
И вождь в груди кивнул, соглашаясь с ним. Он улыбался. Вода закипела.
Небу снял котелок с огня и поставил его на землю. Он опустил в котелок сложенную пополам тряпку и, задрав куртку, обнажил рану. Ему стало не по себе при виде ее. Мальчишка быстро поднялся и припрыгал к нему поближе.
— Ну-ка, — сказал мальчишка, — давай я подержу. — И он поднял котелок и поднес его вплотную к негру.
Небу прижал горячую ткань к ране, и слоны в ней стали с корнем вырывать большие деревья. Громкие голоса боли раздались в Небу, и в самый разгар этой разноголосицы все взорвалось.
Великий, должно быть, собрал его воедино из изболевшихся мелких кусочков, ибо из непроглядной тьмы он вернулся к мучительному яркому свету. Выбираясь из-под развалин, он почувствовал, что ноги его влажны, и увидел на земле перевернутый котелок и мальчишку, уставившегося на него из дальнего угла пещеры.
— Ты неожиданно двинулся! — закричал мальчишка, увидев себя распятым в черных глазах Небу. — Он… он… выскользнул из рук!
Но в сознании он отметил, как похоже на кусок черного дерева было лицо Небу. Страдание не отразилось на нем, как тогда на морде собаки. И он был вне себя от ярости из-за того, что Небу не выдал боли. Совершенно бесчувственный. Иначе как же мог бы он вынести такую боль? Черные действительно совсем как животные.
Негр отполз в сторону, хриплым вздохом подтвердив слова мальчишки. Он прочистил ноздри и затряс головой, стряхивая с себя тонны обрушившейся земли. Он посмотрел на мальчишку исподлобья. Он был уверен, что начинает что-то подозревать, и грустно вздохнул. Даже хорошо, что жук покинул рану и что теперь в ней неистовствуют слоны. Он хотел отделаться слишком легким возмездием. Чересчур легким.
— И молодой бвана еще обвиняет меня в неуклюжести, — кротко сказал он. Но ничего нельзя было разглядеть на лице мальчишки. Карие двери глаз были наглухо закрыты. — Давай поедим — и в путь.
Благодаря опустошениям, которые они принесли запасу консервов, ноша значительно облегчилась. А теперь Небу взял с собой столько еды, сколько потребуется для того, чтобы добраться до дороги, а остальное оставил в пещере. Он также оставил свой большой лук и взял с собой лишь копье и панга. Панга всегда был привязан к поясу, он был частью тела, ибо Небу и во сне не расставался с ним. Копье было теперь не более могущественным оружием, чем рука. Лук же был совсем бесполезен: он не мог натянуть тетиву. Винтовку он взял с собой.
