Двери закрылись, и алкаш двинулся к кондукторше. Женя вздохнул и посмотрел ей вслед, но уже ничего не разобрал в ночной темноте за окном. Иди ищи её теперь, девочку-вишенку…
И тут же он оживился. Возле дверей, через несколько сидений, на полу автобуса лежала книжка, которая, видимо, выпала из её сумочки. Выпала случайно, когда она столкнулась на выходе с пьяным мужиком.
Из комнаты раздавались крики неясного генеза — то ли кому-то было страшно, то ли хорошо, то ли кто-то тренировался петь. Трудно было сказать даже — Ксен это или Наташа. Женя разулся, повесил куртку, зашёл в кухню и достал сигарету. Пару минут смотрел на неё, соображал. Потом, как всегда, подумал: ай, ещё чуть-чуть, и брошу курить, но сейчас, чёрт с ним, покурю.
И закурил.
— Вот у меня пися, такая она длинная, и что же мне с ней делать?! — раздался отчаянный возглас Ксена из комнаты. Загремело битое стекло, что-то с грохотом рухнуло на пол. Женя поморщился и затянулся. На кухне всё было так же, как утром, когда он ушёл — полная раковина немытой посуды, грязный стол, люстра, в которой работала только одна лампочка из трёх, и жутко усталая от жизни Рута — лохматая беспородная псина. Рута валялась под столом, накрыв лапами голову; почуяв Женю, она поднялась и грустно на него посмотрела.
— Не покормили тебя опять? Кушать? — поинтересовался Женя. Рута заскулила и лизнула Женю в руку. Почему-то, собаки, они всегда так — чем хуже условия жизни, тем умнее и добрее становятся…
Женя открыл полку, достал банку собачьей еды — но она была пустая. Порылся в холодильнике — нашёл только три десятка яиц, расставленных по всей дверце, и кастрюлю позавчерашнего супа, который уже изрядно подпортился. Открыл свой рюкзак — там была пачка чипсов.
— Будешь чипсы? — спросил он Руту. Рута ещё раз заскулила и указала мордой на свою миску. В миске Руты Женя обнаружил ещё одну банку собачьей еды — полную, неоткрытую. Банка в миске, надо ж было додуматься…
— Долбо…ы, — покачал он головой. Кое-как отыскав открывашку (она почему-то валялась вместе с лопаткой для обуви и платяной щёткой в коридоре), Женя открыл банку и наложил Руте еды. Рута лизнула ему руку в знак благодарности и принялась кушать. Женя взялся за сигарету. Сигарете без него было скучно и одиноко: она наполовину стлела равномерной белой массой.
— Шшшшшш… — слышалось из комнаты. — Шшшшшш… Посмотри, какой у меня богатый внутренний мир, Ксен! Шшшшшш… Посмотри, видишь? Видишь?
