Ранним утром хоронили своих убитых русские. Стояли над могилами Козьма Минин и Дмитрий Михайлович Пожарский, а потом всем войском поперек Замоскворечья, от Москвы-реки до Москвы-реки, плели два плетня. Между теми плетнями насыпали землю и так охватили поляков крепостью.
Работали днем и ночью. За работой смотрели Пожарский и Минин.
Русские войска пишут в Кремль полякам и получают ответ
Поляцы бегут до внутреннего града превысокого Кремля. И тамо утверждают врата жестокими запоры.
Повесть кн. Катырева-Ростовского
Прорваться из Кремля уже не мог никто.
Тех людей, которые ночью пытались по веревкам спуститься со стен, убивали саблями.
У Пушечного двора, у Егорьевского монастыря и на Кулишках поставили туры, а за ними пушки.
Но Дмитрий Михайлович не хотел разбивать кремлевские соборы и послал польскому рыцарству в Кремль письмо:
«Полковникам Стравинскому и Будиле, ротмистрам, всему рыцарству, немцам, черкасам и гайдукам, которые сидят в крепости, князь Дмитрий Пожарский челом бьет. Ведомо нам, что вы, сидя в осаде, терпите страшный голод и великую нужду, что вы со дня на день ожидаете своей погибели. Хотя Струсь ободряет вас прибытием гетмана, но вы видите, что он не может выручить вас. Вам самим известно, что Карл Ходкевич приходил со своим войском; много было тогда войска; никогда прежде не бывало столько ваших людей, и, однако, мы, надеясь на милость божью, не убоялись множества. Теперь вы сами видели, как гетман пришел и с каким бесчестьем и страхом он ушел. Сдавайтесь в плен. Объявляю вам: не ожидайте гетмана. Бывшие с ним черкасы на пути к Можайску бросили его и пошли разными дорогами на Литву. Дворяне и боярские дети в Белеве, Ржевичане, Старичане перебили и других ваших военных людей, вышедших из ближайших крепостей… Сами вы знаете, что ваше нашествие на Москву случилось неправдой короля Сигизмунда и польских и литовских людей и вопреки присяге. Вам бы в этой неправде не погубить своих душ и не терпеть за нее такой нужды и такого голода… Ваши головы и жизнь будут сохранены вам. Я возьму это на свою душу и упрошу согласиться на это всех ратных людей. Которые из вас пожелают возвратиться в свою землю, тех отпустят без всякой зацепки. Если некоторые из вас от городу не в состоянии идти, а ехать им не на чем, то, когда вы выйдете из крепости, мы вышлем таким подводы…»
На это письмо отвечено было заносчиво:
«От полковника Мозырского, хорунжего Осипа Будилы, от ротмистров, поручиков и всего рыцарства, находящегося в Московской столице, князю Дмитрию Пожарскому.
