— Ну и что? — пожал плечами Патриарх. — Думаете, кто сейчас помнит про бредни этого сумасшедшего? Кстати, он жив ещё?
— Нет, — ответил Логинов, сверившись со своими бумагами. — И уже давно. Два месяца назад клиника, где находился на излечении ныне покойный Адольф Алоизович, подверглась удивительно точному налёту саксонских бомбардировщиков. Но что удивительно — в это самое время весь персонал и пациенты находились в местной кирхе. Кроме Гитлера, естественно, привязанного к кровати.
— Наши сработали?
— Не знаю, товарищ Сталин. Скорее всего нет, слишком уж не экономно. Вот если бы просто пристрелили, или там ледорубом…. А вот бывший главный врач той психушки уже переехал во Львов и открыл в столице Галицийского Каганата новую клинику.
— Значит, Сагалевич руку приложил, больше некому. И за что он так не любил бедного Адика? Да, Анатолий Анатольевич, Соломон Борухович планирует своё прибытие в Дрогичин?
— Да, товарищ Сталин. Вот с утра сегодня и созванивался — будет. Только одного опасается — нашего Алексея Львовича.
— А чего меня бояться? — обижено пробасил Акифьев. — Если Родина потребует, я не токмо с этим старым хмырём, а и с чёртом на брудершафт выпью.
— И за сохранность и чистоту души не побоишься? — улыбнулся Иосиф Виссарионович.
— О своей душе беспокойся, политик. А я уж как-нибудь справлюсь. Всяко лучше с чёртом, чем как ты, с Троцким водку хлестать.
— Так он же человеком был, а не….
— Вот уж не замечал! Тем более, не тебе ли, как бывшему семинаристу, знать разницу между простым чёртом и Врагом рода человеческого.
— А она есть? — удивился Сталин.
— Конечно! Разве не помните, с кем подписывали договоры разные Фаусты, Гёте, и прочие юные Вертеры и Гретхен? Вот о чём и говорю…. Наш, приличный русский чертяка, с ихними бесами на одном гектаре, хм…, естественные надобности оправлять не станет. Он кто? Особенно наш, коренной, кондовый, который от портянки не заколдобится…. Забавное, глуповатое существо, вроде домового, почти зверушка, только говорящая. Да чего объяснять, если и сами их не раз видели! Даже если и пакостит, то не из злобности, а от природной предрасположенности. Не будете же упрекать комаров за их непреодолимую тягу к кровопийству?
— Значит, не так уж они и страшны, как малюют? — рассмеялся Логинов.
— Точно так. Вот только тебе, Толич, я бы не советовал вести с ними дипломатические переговоры.
— Это почему же? Думаешь не справлюсь?
— Как тебе сказать…. Говорят, на досуге книги пишешь?
