Все офицеры кавалерии, что находились во временной ставке командира бригады, включая, естественно, и меня, козырнули и направили коней к своим полкам. В полку приказ Голицына восприняли с тем же удивлением, однако обсуждать его никто не стал. Солдаты и офицеры спешились и принялись неуверенно строиться в шеренги — слабовато умели мы действовать в пешем строю, так что тяжко нам придётся в этот раз.
— Коней сдать обозным, — приказал Брюсов, которому предстояло вести нас в бой. Михельсон оставался в расположении полка — рисковать жизнью в столь безнадёжном предприятии командирам полков запретил отдельным приказом Голицын. Теперь премьер-майор полностью передал командование Брюсову и провожал нас тяжёлым взглядом. Тяжко, наверное, смотреть, как твои люди уходят в бой без тебя, особенно когда бой этот столь серьёзный.
Обозные приняли у нас коней, при этом каждый солдат и офицер счёл своим долгом дать им рекомендации по обращению с конём. И даже пригрозить им, мол, будете скверно ухаживать за моим коньком, узнаете у меня, небо в овчинку покажется. Я похлопал на прощание своего коня по шее и только кивнул обозному, тот взял его под уздцы и увёл. Я по привычке встал на своё место в строю. Перед нами выехал премьер-майор Михельсон, по рядам пронеслась команда: «Смирно!» и он обратился к нам:
— Солдаты и офицеры моего полка, — сказал он, — мы привыкли сражаться в седле, но сегодня придётся бить врага пешими. И вы будете бить! Я в вас верю! — Он коротко отдал нам честь, и мы тут же повторили его жест. Рядом с нами строились драгуны, их командиры также не пренебрегли напутственным словом. — Я теперь отдельно для офицеров провинившихся взводов. Я обещал передать вас трибуналу после этого сражения. Отличитесь, покажите себя настоящими российскими офицерами, и постыдный инцидент, что имел место по дороге сюда, будет забыт.
— Так точно! — ответили упомянутые офицеры.
— А теперь я вижу нас заждались остальные, — чтобы разрядить обстановку и сменить неприятную для всех тему, усмехнулся Михельсон. — Вперёд!
Он отъехал с нашей дороги, и наш полк занял место в общем построении.
Пройти расстояние от наших позиций до стен Сакмарского городка оказалось сложней, чем могло показаться. У нас не было барабанщиков, которые отбивали бы шаг, не было привычки держать строй, да к тому же идти через поле, перешагивая или обходя изуродованные ядрами тела, и при этом не сбиться с шага… Наш полк занимал позиции по центру общего построения, так что входить нам выпало через распахнутые ворота. Одно это радует, ведь придись нам перебираться через стену на правом фланге, заваленную, в буквальном смысле, трупами гренадер и казаков, я бы не знал, как отреагируют на это молодые солдаты и офицеры, что не прошли с нашим полком войны с Барской конфедерацией.
