— Ну как, красиво? — спросил капитан.
— А мы сегодня поднимемся туда? — загорелся Стручков.
— Зачем торопиться? Сначала изучим отроги этого хребта. Потом начнем подниматься повыше. А недельки через три и до снежка доберемся.
— Я бы завтра же добрался! — расхрабрился Петька.
— Отлично! Завтра утром на левый фланг выходит старшина заставы сержант Гришин. Собирайтесь, пойдете с ним.
Иванов-второй дернул Петьку за короткий рукав:
— Помнишь, что старшина Аверчук говорил?
— Я не такой впечатлительный, как ты, — огрызнулся Петька.
— Ну-ну. А запасные все-таки прихвати.
Капитан сделал вид, что не слышал.
* * *
Стручкова включили-таки в группу сержанта. Он ходил за мной по пятам.
— Выступаем в три ноль-ноль. Сам начальник заставы будет инструктировать. Слышишь? Вернемся только на третьи сутки. Подобраны одни отличники. Слышишь?
— Хочешь, чтобы о твоем героизме я написал в Володятино?
— Только не забудь добавить, что все остальные струсили, в том числе и ты.
Разругались. Но странно, обиды на Петьку не было. Наоборот, я был недоволен собой. В самом деле, почему бы и мне не испытать свои силы? Неужели обязательно раскачиваться, или, как тактично говорил капитан, втягиваться в службу неделями? Эта процедура показалась мне унизительной. Построят попарно, словно малышей из детсадика, прикажут взяться за руки поведут к подножию горы. И так будем одолевать по вершку в день. Смотришь, к концу первого года службы и научимся ходить самостоятельно.
Мне вдруг померещилось, что мы в Володятине. Перед окном нашей избы стоит Люба в спортивной куртке, в узеньких синих брючках, с тяжелым рюкзаком за спиной и спрашивает: «Ваше комсомольское высочество плохо спало? Или боится, что не осилит путь до леса?»
Настроение испортилось. Я бесцельно шагал по двору заставы, не зная, чем заняться. С досады вскочил на турник, сделал склепку, которая до сих пор не удавалась, перекрутился несколько раз вокруг перекладины, хотел повторить упражнение, но не сумел и мешком приземлился.
— Сила есть, а ловкости маловато, товарищ Николай Иванов.
Оказывается, за мной наблюдал начальник заставы. Ну, значит, судьба. Я одернул гимнастерку, поправил пряжку ремня и чеканным шагом подошел к офицеру.
— Товарищ капитан, разрешите завтра с сержантом пойти в горы?
— И вы туда же, за своим земляком? — В интонации капитана чувствовался холодок.
— Я давно мечтал о таком походе.
— А если этого маловато?
Я промолчал. Разговор получился по-детски наивным. Но отступать было уже поздно. Жду решения офицера. А он не торопится, долго присматривается ко мне, что-то прикидывает и наконец уступает.
