Он поднял бровь:
— От меня исходит потный мужской запах?
— Вам просто, так мне кажется, нужно принять душ.
— Это тоже приглашение?
— Да, я приглашаю вас пойти домой, лейтенант, выпить у себя дома и помыться в собственной ванне.
Он снова улыбнулся, не переставая осматривать квартиру. Подойдя к дивану, он спросил:
— Вы позволите?
— Выметайтесь!
К ее удивлению, он широко улыбнулся и приподнял ближайшую подушку. Энн выругалась и пошла на кухню налить себе еще вина. Если она этого не сделает, этот тип сам прикончит всю ее бутылку. Он и так уже ведет себя здесь как хозяин.
— А где же картины муженька? — спросил он.
— Что?
— Работы вашего мужа. Ведь не все же они в галерее? Или у каждого художника должна быть своя студия, со своей атмосферой?
Нахмурившись, она подошла к тому месту, где он сидел или, вернее сказать, где он развалился па диване.
— Картины муженька находятся в доме муженька, — спокойно объяснила она.
У него брови взлетели кверху от удивления.
— Вы не живете вместе?
— Нет.
Он покачал головой. Она увидела на его лице что-то похожее на неприязнь, которую заметила там, в больничном вестибюле, когда он смотрел на нее.
— Мадам, должен признать, вы меня озадачиваете. Вы не похожи на сморщенную старуху, вы весьма привлекательная женщина.
— Как мило с вашей стороны, лейтенант.
— Вы не живете с этим парнем, вы ничего не имеете против того, что он якшается со шлюхами, вы… — Он вдруг оборвал сам себя.
— Что?
— Вы не…
— Ну что же я — «не»?
Он смущенно пожал плечами:
— Уж не ради ли вас он ловит женщин, нет?
— Ради меня? — непонимающе произнесла Энн.
Потом до нее дошло, что он имел в виду. Ей захотелось чем-нибудь запустить в него. Слава Богу, что она немного выпила с утра, поэтому сумела вместо этого выдавить из себя улыбку и, подойдя к дивану, остановилась прямо над развалившимся на нем мужчиной:
— Лейтенант, вы осел. Как вы смеете?
— Миссис Марсел, я должен учесть все возможные варианты. Но вообще-то идея принадлежит не мне. Мой напарник…
— Ваш напарник, сэр, тоже осел. Но вы — тот дурак, который сидит здесь, в моем доме, и изрыгает эти грубые, неприличные, оскорбительные слова. Думаю, вам пора встать с моего дивана и убраться к чертовой матери из моего дома.
— Ну да, без орудия убийства, — ответил он, все еще откровенно разглядывая ее. Потом встал, прошел мимо, положил солнечные очки на секретер и повернулся, чтобы уйти. — Что ж, миссис Марсел, благодарю за гостеприимство.
— Не за что, лейтенант.
