Офицер повернулся к двери, увидел народ и приказал.
— Курсант Свентаниана.
— Да, господин надкапитан — вытянулась в струнку жена.
— Выберите среди этих клоунов противника и проведите тренировочный бой.
— Исполняю, господин надкапитан.
Начальник повернулся к нам, злорадно ухмыльнулся и сказал.
— Сегодня вас любая девчонка может, походя, превратить в отбивную. С помощью этой милой курсантки мы вам наглядно продемонстрируем правильность моего утверждения.
— Я выбираю этого толстячка, — приняла нелегкое решение Свента.
И ничего я не толстяк. Я уже давно привел свой живот в норму… почти. Тут вот какое дело. Использование капельниц, доработанных Лабриано и Греллианой, сделало ненужным хранение запасов непосредственно в самом целителе, однако на тот случай, когда нужных зелий может не оказаться под рукой, я оставил себе небольшой курдюк, где в закапсулированном виде разместил набор нужных веществ.
— С оружием или без оного? — спросила Свента начальника.
— Без оружия. Не хватало еще, чтобы он упал на свою шпагу и поранился. Думаю, больше минуты у вас это выступление не займет?
— Как получится, господин надкапитан, — браво ответила Свента.
— Действуйте.
Мы поклонились друг другу и начали показательное выступление. Выкладывались в полную силу, как на обычной утренней разминке. Минут через десять нас остановил надкапитан.
— Свентаниана, отойдите-ка. Что-то я ничего не понимаю. Что происходит? А ну-ка со мной…
Начальник скинул мундир и сапоги, оставшись в форменных брюках и рубашке, встал напротив меня и скомандовал.
— Бой.
Это был настоящий мастер. В первую же минуту я получил пару чувствительных плюх и перешел на ускоренное восприятие, в свою очередь пару раз достав партнера. Но тот моментально перешел в боевой транс и в скорости почти не уступал мне. Другое дело, что, в отличие от офицера, я мог держать себя в подобном состоянии очень долго. Однако в реальном бою ему много времени и не потребовалось бы. Быть бы мне покойником через пару-тройку минут, а то и меньше, но здесь щитки не допускали смертоубийства, лишь сильной болью указывая на мои промахи. Впрочем, долго заниматься избиением надкапитан не стал. Прекратив бой, даже с каким-то удовольствием сказал.
— А неплохо. Очень неплохо, я бы сказал. Не ожидал от штабного такой прыти. Принимаю судьбоносное решение: все эти месяцы ты будешь заниматься лично со мной, — плотоядно облизнувшись, добавил, — люблю я это дело — педагогику!
— Простите, господин надкапитан, — поинтересовался я, — а почему вы нас штабными называете?
