Наташа. Ну, ухаживайте.
Гай. Разве мы можем ухаживать, когда станки… станки… (Взял трубку.) Кабинет Монаенкова.
Наташа. До свиданья!
Гай (не бросая трубки). Непременно приду и ухаживать буду… Алло. А, Володя?.. Нет. Это я не за тобой буду ухаживать. Тут у меня дело. Жду.
Вошла Ксения Ионовна.
Ксения Ионовна. Там ровно десять человек.
Гай. Одного Монаенкова.
Ксения Ионовна. Скорее Монаенкова! Давайте скорей закончим этот день. Давайте поедем в кино, где Дурашкин в борщ прыгает.
Ксения Ионовна. Дурашкина уже двадцать пять лет не показывают.
Гай. Ну, Веру Холодную.
Ксения Ионовна. Как вы остаромодились!.. Зову Монаенкова. У него такое лицо, точно застрелиться решил. (Ушла.)
Гай.
Вчера ожидала я друга
И долго сидела одна.
И сердце…
Вошел Монаенков.
Товарищ Монаенков, езжай сегодня в Москву. Дурака, брат, валять нечего! Можешь нос поворачивать во все стороны. Я прошу тебя стать моим первым помощником. Земля под ногами горит. Ты дрался с моими старомодными чудаками. Ты был прав. Ты со своей энергией зашел левее партии — ты стал неправ. Мне нужен сильный, напористый, новый строитель. Я видел в тебе такого. Бери мандат, езжай в Москву. Требуй снова деньги на станки. Ты грамотный человек. Видишь же, что тут пошло… Ну, будем выяснять ясное или займемся делами?
Монаенков. Я, Григорий Григорьевич, решил отсюда бежать дезертиром. Меня кошмары стали преследовать. Я несколько раз хотел с вами наедине поговорить, но я думал, что вы мне не верите… не любите меня…
Гай. Вот она, язва: любит, не любит, плюнет, поцелует… Людишки. Личности. Себялюбие. Корысть. Вражда. Борьба… Брось, Владимир! Молодой человек. Грамотный. Партия не потерпит, уничтожит. Сейчас ехать надо. Работать!
Монаенков. Еду, Григорий Григорьевич.
Гай. Без денег ты у меня ближе чем на версту к площадке не подходи.
Монаенков. А если откажут?
Гай. Не может быть! Только нажми. Мне уже обещано, — не мог ждать. Так и сказано: «Гай, присылай человека, можем».
Монаенков. Ежели так…
Гай. Но жми. Плачь, ходи по пяти раз в день…
Монаенков. Еду.
Гай. Вали!
Монаенков ушел.
Грехи!
Вошла Ксения Ионовна.
Ксения Ионовна. Я позвонила. Вам принесут обед домой… Еще телеграмма, которую надо прочитать. И бумаги.
Гай. Не желаю! Пусть читает Белковский.
Ксения Ионовна. Он болен.
Гай. Отошлите ему на квартиру. Ничего не читаю! Идемте с вами в кино, в лес, на Оку… Я хочу смотреть на звезды, гладить руку женщины, молчать… Чего вы смотрите, точно я очумел? Кто имеет право делать из меня чумного, если я хочу того, чего хотят все здоровые люди? Гай — ответственный работник? Гай не может пойти к Ксении Ионовне и целоваться. А конторщик Тюшкин может?.. Возражаете? Говорите, что я использую служебное положение, что я вас унижаю, что я развратен?.. Мне неудобно, невозможно, стыдно! Что обо мне скажут?.. Аа-ах!..
