Помня разговоры с геологом, я придумал легенду: мы — коллекторы экспедиции Геолкома, под руководством профессора Светлова. Он дал нам специальное задание: пройти горы по намеченному им маршруту, с поверхностной разведкой. Там, где мы были, наш маршрут кончался и поворачивал на восток: тут мы должны выйти к обитаемым местам и ехать в Ленинград, в Геолком, обработать свои сведения, составить отчет и ждать, когда вернется Светлов.
На листках из ученической тетради я написал подобие удостоверений-заданий нам, подписав: «Начальник геолого-разведочной экспедиции профессор Светлов». Не было штампа и печати — их и не могло быть в крохотной экспедиции, забравшейся на кулички. На карте из школьного учебника я начертил будто бы пройденный нами маршрут: получалось убедительно. Чтобы было еще убедительнее, я подбирал камешки с особенно причудливой расцветкой, с вкраплениями — некоторые были изумительные. Каждый я завернул в бумажку, сделал надписи, какие пришли в голову: «50-65-7» или «М\У-128-5». Камешков набралось с килограмм, я рассовал их в карманы рюкзаков.
Для начала могло сойти. Если понадобится, добавим, что потерпели аварию, переправляясь через горные речки. Разбился плот и вода унесла полевую сумку, а в ней главные записи и самые важные документы: удостоверения Геолкома и военные билеты. Осталось только то, что было в карманах, мы сами едва уцелели.
Это было правдоподобно: аварию в горах я придумал после переправы через две реки. В каждой долине и в каждом ущелье текли шумные ручьи и потоки, мы переходили их без труда, но попались две большие — они наделали нам хлопот.
В полсотню метров шириной, они были неглубоки: немногим выше колен. Но нестерпимо холодная вода, — она скатывалась со снежных вершин, таявших рядом, — неслась так стремительно, что даже только глядя на нее становилось не по себе. Прозрачная, как вымытое стекло, по отшлифованному каменистому руслу она волочила с собой большие камни.
Мы отказались от постройки плота, на что надо было бы убить слишком много времени, и попытались обойти препятствие, надеясь, что выше по течению берега сойдутся, загроможденные камнями. Но и в обходе только теряли время: река не хотела сближать берега и продолжала бушевать в бесконечной долине.
Выбрали место пошире: тут должно быть мельче. Для опоры вырубили крепкие палки. Хвощинский обвязался веревкой — я захлестнул ее за дерево и постепенно травил, не спуская с Хвощинского глаз, готовый каждый миг закрепить веревку и выручать спутника, если его собьет вода. Он боролся с течением, пробираясь к другому берегу. Выбравшись, он привязал веревку к дереву, а я обвязался концом на этом берету, — теперь Хвощинский понемногу выбирал веревку, помогая мне. Шли в одежде, в сапогах: иначе не вынести ледяного холода воды.
