Стоило моему волшебному животному коснуться его поверхности, словно целуя отражение, как раздался переливчатый, мелодичный и в тоже время заставляющий ныть зубы звон. Свет от шкуры коня словно перекинулся на декор из рун, заставляя их запылать яркой голубизной, ядовитой зеленью, холодным серебром и неистовым золотом. Внутри же, в раме из рун, появились серые клубы густого, как деревенская сметана, тумана. Ни я, ни Дэлькор больше не отражались в зеркале, зато в серой густоте засияла поначалу слабая, но с каждой секундой становившаяся все более яркой и близкой искорка. С неистово бьющимся в предвкушении сердцем я сощурилась, следя за ней. Почему-то мне казалось очень важным не отвести глаз. Дэлькор так и стоял, прижавшись мордой к туманному стеклу.
А искорка, бывшая поначалу с головку спички, все росла и росла. Вот она уже увеличилась настолько, что я смогла различить детали. Какая к черту искра! Трепеща радужными крылышками в сером тумане, прямо на нас летел Фаль. Его зеленущие глаза сверкали как пара мощных фонариков, гибкое тело напряглось, выгибаясь дугой. Конь призывно заржал. Словно повинуясь этому звуку, смешавшемуся со все нарастающим звоном, сильф неистово замахал крылышками. Вокруг Фаля моментально возникло радужное облачко из разноцветных искр, и вот уже вся серая мгла засверкала столь же ярко, как малютка сильф. Почему-то запахло мятной жвачкой, и молнией блеснуло что-то тонкое, голубовато-серебристое, как игла. Дэлькор всхрапнул, попятился и толкнул меня обретшей материальность чугунной башкой. Я ощутила сильный тычок в спину, потом больно ткнулась коленками в подзеркальник и, не удержавшись на ногах, полетела головой вперед, прямо в зеркало. Почему-то стекло оказалось вязким на ощупь и холодным как сентябрьская вода, а потом был захлебывающийся неистовым восторгом вопль Фаля:
— Получилось! Получилось! Полу… — и ватная темная тишина, навалившаяся мягким одеялом.
Пахло нагретой на солнце зеленью, стрекотали и жужжали насекомые, где-то неподалеку чирикало несколько деловых птичек. Я очнулась лежа на траве, голова покоилась на чем-то пусть и не очень мягком, но чертовски уютном, наверху было голубое летнее небо, а на груди свернулся клубочком Фаль, его махонькие ручонки крепко вцепились в мою футболку. Похоже, малютка спал, тельце подрагивало. Справа, в излюбленной собачьей позе, расположился Дэлькор, прижимаясь ко мне теплым боком. Черная грива бандита щекотала руки и шею.
