— Вроде Кащея? — дерево хмыкнуло. — Скажи спасибо, что Големыч договор соблюдает. Не то неизвестно, как бы он тебя напугал, и где бы ты очутился после этого.
— Ничего себе!
— Вот именно! Для многих первая встреча с прежним Кащеем была одновременно и последней.
— Как же его укротить удалось?
— Я же говорю — договор подписали с Царем. По поводу Сказочника. Оказалось, что без толковых Наставников у потенциальных Сказочников, кроме всякой гадости, ничего не получается. А Кащей знает больше всех жителей нашего Государства, вместе взятых.
— А Колобок?
— Он рангом пониже, но тоже много чего знает и умеет. Ведь сказка о нем — одна из самых первых, придуманных в нашем мире.
— М-м. Слушай, а вот Кащей — что он с этого имеет?
— Все, что хочет. Три любых желания в месяц.
— Кроме?..
— Царь имеет право наложить вето на одно из трех. Все довольны и счастливы.
— Кроме?..
— Кроме тех, кому мешают жить первые два желания Кащея.
— А сам Големыч? Неужели он тоже бессовестный?
— На самом деле никто не знает, что творится в его душе, и вообще — есть ли она у него? На эту тему одно время диссертации повадились защищать. Потом перестали.
— Оттого, что ничего не доказали?
— Оттого, что быстро закончились. Все. И диссертанты, и оппоненты. Так что неизвестно, какой он на самом деле, Кащей. Он и не плохой, и не хороший. Вообще, что ты ко мне пристал? — рассердился Орех. — Вот увидишься с ним еще раз — сам и спроси. Сказки давай!
— Хорошо. Вот тебе еще одна — кстати, не наша, вообще чья-то чужая. Однажды, когда на небе было много богов, и все они любили следить друг за другом, один мелкий божок втрескался в нимфу — это что-то вроде вашей русалки, только без хвоста.
— Тогда проще — голая баба!
— Если хочешь. Так вот, втрескался и решил подкараулить ее, догнать и совершить акт прелюбодеяния…
— Это как?
Я объяснил.
— А-а, — понимающе зашелестело дерево. — Это я знаю. Подо мной тоже эти самые акты совершались. Иногда, знаешь ли, люблю выждать момент и тихо, но душевно сказать — "ГАВ"!!!
— Ты полегче, — проворчал я, когда Орех помог мне выкарабкаться из канавы. — Нам еще далеко, между прочим.
— Не очень, — дерево вытянуло ветку, приложив ее к глазам. — Вот уже конец свалки, а там рукой подать. Верст пятьдесят. И все лесом. Лепота!
— Чтоб меня там съели лесные? Хорошая лепота!
— Я тебя защищу, — пообещал Орех. — Наступлю на них. Или сяду. Лучше сяду, а то потом вязнуть буду, корни придется чистить.
— А зад?
— Сами отвалятся, — беспечно махнуло дерево.
