— А ночевать где будем? Только не говори, что в лесу! В таком случае лучше было на Свалке остаться. Воняет, зато тепло. И никто не съест.
— Не боись, в деревне Рябовке будем ночевать. То есть, ты будешь, я-то по ночам не сплю — зимой выспался.
— А что ты делаешь ночами? — заинтересовался я.
— А вот что я делаю ночами, — сухо ответил Орех. — вас, дражайший, не касаемо.
Я не стал настаивать на гнусных подробностях древесной ночной жизни, а стал досказывать легенду про нимфу, превращенную по ее особой просьбе в дерево. До конца свалки мы добрались без приключений. Которые не замедлили на нас свалиться, как только мы приблизились к опушке леса. Из-за деревьев внезапно выбежало немалое количество людишек в бурой, под стать лежалой листве, одежде. Все, как один, были с огромными ножами в руках.
— Голубчики-душегубчики, — сказало дерево безразличным тоном.
— Спасибо за информацию, — хмыкнул я. — И что теперь?
— Идем дальше. Не боись, они слабые. Еще слабее хоббутов. Ниже их только крестьяне.
— Почему?
— Потому что с косами.
Ничего не поняв из вышеизложенного, опасаться я не прекратил.
— Да ты не дергайся, — поощрило меня дерево. — Я — Орех, ты — Сказочник. Что с нас взять? Орешки да сказки?
— А, может, и вправду сказочку про них сочинить? — я приободрился. — Превратить их, скажем, в свинок-серых щетинок?
— Вот как Сказочник — так сразу Преобразователь, — покачалось дерево. — Думаешь, самое простое — раз, и оборотня заделать? А то, что своими необдуманными действиями человеку жизнь искалечишь — это как?
— Так они мою щас вообще прекратят! — завопил я, не в силах помешать нашему медленному, но верному окружению.
Тут один из воров, низенький и почему-то в зимней шапке, натянутой на уши, пробасил:
— Жизнь или кошелек?
— Жизнь, — сказал я. — Потому что кошелька у нас, к счастью, нету.
— К сожалению, — мрачно поправил меня вор.
— Для вас — да.
— А для вас — нет. Потому что тем, у кого нет кошелька, и жизнь ни к чему.
— То есть?
— Они же бедные. Зачем же засорять наше Царство всяким нищим сбродом?
— А у вас деньги есть? — спросил я, чем поставил вора в тупик.
— Ну… Конечно, — сказал он, подумав.
— А зачем вам еще?
— Чтобы больше было! — захихикал вор.
— А зачем?
— Чтобы кутить, пить и веселиться!
— Так кутите. Деньги же есть.
— Ага-а! А вдруг закончатся?
— Ну сейчас же есть.
— А потом?
— Вот потом и награбите.
— А мы впрок! — поддержал вора в шапке абсолютно лысый громила, перепоясанный широким ремнем, за который было заткнуто еще по меньшей мере восемь ножей.
