Одень ее в сверкающий убор.
Она — душа, природный тот кристалл,
Который ювелир не шлифовал.
Дыханием легенду оживи,
Воспой в стихах величие любви.
Твори, отец! А я склонюсь в мольбе,
Чтоб вдохновенье бог послал тебе!»
Реченья сына — глас самих судеб!
Совету внемля, сердцем я окреп.
В бездонных копях, в самой глубине
Стал эликсир искать, потребный мне.
В поэзии быть кратким надлежит,
Путь длительный опасности таит.
Размер короткий, мысли вольно в нем,
Как скакуну на пастбище степном.
В нем мерный бег морских раздольных волн,
Движением и легкостью он полн.
Размером тем писалось много книг —
Никто в нем совершенства не достиг.
И водолаз доселе ни один
Перл не достал из плещущих глубин.
Бейт должен быть с жемчужиною схож,
В двустишиях изъяна не найдешь.
Я клад искал, трудна моя стезя,
Но отступиться в поисках нельзя.
Я вопрошал — ответ мой в сердце был,
Копал я землю — вмиг источник бил.
Сокровищем ума, как из ларца,
Я одарил поэму до конца.
Создать в четыре месяца я смог
Четыре тыщи бейтов, звучных строк.
Коль не было б докучных мелочей,
Сложил бы их в четырнадцать ночей.
Да будет благодатью взыскан тот,
Кто благосклонно встретит этот плод.
О, если б расцвести она смогла б,
Как «си», «фи», «дал», когда придет раджаб!
Пятьсот восемьдесят четвертый год
Поэмы завершенье принесет.
Закончен труд, я отдых заслужил,
На паланкин поэму возложил.
К ней доступ я закрою на запор,
Пока мой шах не вынес приговор.
