— Григорий Евграфыч, а где мы сегодня будем спать? — спросила я, когда мы приземлились.
— Спать мы сегодня не будем, — ответил Суперопер.
— А что мы будем делать?
— Проводить экспресс-расследование. Ясненько?
— Ясненько.
— Тогда вперед!
— Куда вперед?
— В Чикаго!
И вот мы вскочили в поезд-экспресс и — чик-чик-чик-чик, чик-чик-чик-чик — помчались в Чикаго.
Когда мы туда примчались, Суперопер потянул носом.
— Похоже, в этом деле замешана русская мафия.
— С чего вы это взяли, Григорий Евграфыч?
— Русским борщом пахнет.
Я принюхалась. И точно — пахло наваристым борщиком со сметанкой… Я сглотнула слюнки:
— Григорий Евграфыч, а что мы сегодня будем есть?
— Есть мы сегодня не будем. Ясненько?!
— Ясненько, — вздохнула я. — Мы будем продолжать наше экспресс-расследование.
— Так точно!
И мы снова вскочили в экспресс — на сей раз автобус — и помчались туда, где звезд больше, чем на небе. Догадываетесь куда?.. Правильно, в Голливуд.
В Голливуде мы сняли номер в отеле «Хилтон», вскочили в лифт и понеслись на сто второй этаж.
— Дальше я пойду по следу один, — сказал Молодцов. — Ясненько?!
— Не ясненько, — ответила я. — Почему?
— Пока мы шли по следу русской мафии, на твой след вышел карлик Большаков. Поэтому слушай мои инструкции… — И Суперопер выдал мне инструкции — почти такие же, какие недавно выдал Володька: — Из номера не выходить, на телефонные звонки не отвечать, мобильник не включать…
— Григорий Евграфыч, мне б три звоночка сделать, — заканючила я, только сейчас вспомнив, что оставила бедного Воробья на «секундочку», да и родичам не мешало бы звянкуть-брякнуть в их Тимбукту и Катманду.
Но Суперопер был непреклонен.
— Отставить звоночки! Карлик Большаков может запеленговать твой мобильник. К тому же завтра мы уже возвращаемся в Россию.
— Завтра?! Но вы же только начали свои расследования…
— И уже почти закончил. Не забывай, что это экспресс -расследования.
— Круто! Я даже и не заметила, когда вы все успели расследовать.
— На то я и Суперопер, — подмигнул мне Суперопер и протянул тысячедолларовую купюру. — Держи на мороженое.
— Да не надо, Георгий Евграфыч, — начала я отказываться, — мне деньги не нужны.
— Держи, держи, деньги всем нужны.
С этими словами, Молодцов выскочил из номера, вскочил в лифт и умчался неведомо куда. А я от не фиг делать включила телик. И кого же я увидела на экране?! Афиногену Смертолюбову! Она была все в том же своем кладбищенском репертуаре:
— В смерти есть что-то величественное. Нет ничего лучше смерти…
