Бенет прошла к себе и заперлась там. Следует ли ей сообщать Эдварду о смерти Джеймса? Есть ли в этом смысл? Он видел его только однажды, когда сыну было лишь два дня от роду. Эдвард зашел в палату, увидел Бенет с малышом и не знал, что сказать.
— Ты очень постаралась и добилась своего. Унизила меня полностью, — наконец соизволил произнести он, глянул на малютку и уставился в потолок.
— Лучше б ты совсем не приходил сюда, Эдвард.
Она испытывала тягостное чувство при общении с ним, как и он в отношении нее, но причины на то у них были разные.
Эгоистичным расчетом, если не сказать хуже — обманом был ее поступок. Бенет использовала его, заимела от Эдварда ребенка, не собираясь выходить за него замуж и даже продолжать жить с ним вместе. Но тогда она так не думала. Наоборот, ей казалось все очевидным и вполне оправданным.
И все-таки, даже после того, как окончательное решение было принято и у нее на руках был ребенок, привлекательность Эдварда воздействовала на нее. Она размышляла, почему этой одной неотвратимо влекущей красоты было ей недостаточно, почему, обнаружив под заманчивой оболочкой отсутствие чего-либо, а только пугающую пустоту, она поступила так беспощадно в отношении него? Ведь мир полон мужчин, чья привязанность к женщинам зиждется лишь на их красоте. Почему бы ни быть обратной ситуации, когда Эдварду за его красоту прощалось бы многое?
Он присел на краешек кровати и в очередной раз попросил ее выйти за него замуж.
— Нет… нет… — Сказала она. — Я не могу. Пожалуйста, не заводи этот разговор. Это невозможно. Мы оба будем несчастны. А теперь будем несчастны уже все трое.
Эдвард поднялся и вышел. Больше она его не видела.
Каким-то неведомым способом, неизвестно как и где, Мопса раздобыла его фотографию, вставила в рамку и поместила на столике у своей кровати. Как будто он был ее сыном. А стоит ли доискиваться до причин ее поступка?
А имеет ли значение, что Мопса никого не известила о смерти Джеймса? А вообще что-либо имеет значение теперь?
У Бенет раньше бывали такие яркие сны. Полные таких достоверных деталей сновидения, что, просыпаясь, она еще долгое время принимала их за реальность. А если предположить, что сейчас она спит и ей снится самый кошмарный в ее жизни сон — но это только сон — ей надо лишь прожить его, испытать ниспосланные больным воображением муки. А утром в соседней комнате проснется Джеймс.
Она зашла туда и увидела там пустоту, наведенную стараниями Мопсы. Но эту комнату нельзя было назвать совсем пустой. Горе по потерянному сыну переполняло ее. Оно материальной тяжестью давило на оголенный матрасик на детской кроватке, оно следовало за Бенет по пятам, когда та принялась бесцельно подниматься и спускаться по ступенькам крутой лестницы.
