— Заткнись! — злобно прошипела я, схватила кинжал и пошла к спящему рыцарю.
Он лежал на спине, и свет догоравших углей окрасил багровым цветом его красивое мужественное лицо. Маркиз спал — спал крепко и безмятежно. Может, этот глюк навёл на него какой-то морок, но скорее всего, де Ликатес, даже во сне ощущавший приближение врага, не считал врагом меня, земную девчонку по имени Алина, которую он одновременно принимал за Активию Отданон, дочь славного горского князя Эрма Отданона.
Он был красив, этот боевой маг, — неудивительно, что его любили женщины самых разных миров, — красив и беззащитен, как бывает беззащитен любой спящий человек, не владеющий никакой магией. Шея Хрума была открыта — я видела, как пульсирует на ней тонкая голубая жилка. Я присела на колени и занесла кинжал, целясь остриём в эту жилку.
— Убей… — шелестел голос глюка. — Это же так просто…
Лезвие пошло вниз — медленно, словно нехотя.
— Убей…
И тут перед моими глазами встали картины вчерашнего дня: изрубленные трупы на развалинах постоялого двора, серый гоблин, рассечённый почти надвое, и задёргавшиеся ноги другого гоблина, умиравшего под мечом де Ликатеса. Сейчас я ударю, и этот красивый сильный мужчина — я ещё помню вкус его губ! — превратится в груду гниющего мяса. Но сначала — сначала ноги его дёрнутся точно так же, как у того серого…
Кинжал коснулся кожи рыцари — как раз там, где билась эта проклятая жилка, от которой я не могла отвести глаз. Мне не надо было бить с размаху — достаточно было всем телом навалиться на рукоять. Весу во мне немного, но его хватит, чтобы продавить острый клинок насквозь, шея — она ведь такая мягкая и нежная, что у людей, что у эххов в облике людей. Нет, не могу. Ведь он меня защищал… Не могу! Вот если бы с большого расстояния, из винтовки с оптическим прицелом — щёлк, и всё, как в кино показывают, — а так, ножом, слыша дыхание того, кого ты убиваешь, и ощущая тепло его тела… Нет. Нет. Н-е м-о-г-у.
— Соплячка… — лез в уши мерзкий шёпот. — Какая же ты Избранная, если не можешь зарезать одного-единственного спящего мужчину? Неужели Вам-Кир-Дык ошибся в тебе?
— А пошёл ты! — заорала я и кинулась обратно с твёрдым намереньем располосовать эту шипучую плесень на мелкие лоскутки.
И я бы это сделала, клянусь, — тут уж моя рука бы не дрогнула!
Но глюк это понял, и не стал дожидаться, пока я до него доберусь. Чёрная клякса с чмоканьем всосалась в землю — словно слили грязную воду в унитазе, — потом сверкнула неяркая, почти незаметная вспышка, и в чёрное небо ушёл безобидный бледный огонёк.
