Говорят же, что женщина вытравливает волосы на лобке, когда сходится с другой женщиной, чтобы язык любовницы легко находил заветный бугорок. И он, когда впервые увидел ее гладкую кожу, вспомнил об этом — и о рыжей невесте наместника. Это раньше у него были подозрения насчет нее и капитана Лизандер. Теперь их не осталось, какие уж тут подозрения, когда они запираются в спальне, и он с черной завистью прислушивается к стонам Лэйтис. Ах, если бы ему сорвать с ее губ такой стон! И, как острое жало, язвит его мысль: ей она все позволяет… ей она не говорит «нет»… и это после нее она не хочет испытать его язык… не хочет стирать память о ее прикосновениях… а может быть, просто не верит в его искусство.
— Если ты проговоришься о том, кто ко мне ходит, я прикажу выпороть тебя на плацу, — говорит она однажды. Голос ее безмятежен, будто речь идет о погоде.
Он верит. Она нежна с ним, но временами может быть и жестока.
Хазарат, убивающая любовью.
Она привыкла слушать только себя и не замечает, как ее слова могут ранить.
Да и кто он такой, чтобы она заботилась о его чувствах! Игрушка для развлечения, и только.
Почему же ему так больно, когда она говорит:
— Смотри не влюбись в меня, Дэнна. Нам это ни к чему.
И растерявшись от этого неожиданного удара, он позволяет вырваться тем словам, которых поклялся не произносить:
— А я уже…
Повисает тяжелое молчание. Она лежит на спине и смотрит в потолок.
Он отворачивается и начинает тихонько всхлипывать. Только бы не зареветь… Ее руки обнимают его, и тут он разражается рыданиями.
— Ну что ты, зайка, — ласково шепчет она. — В этом нет ничего плохого. Тебе придется трудно, вот и все. Я за тебя переживаю.
— Я тебе скоро надоем, и ты меня бросишь, — плачет он.
Она гладит его по плечу, прижимает к себе.
— Это случится когда-нибудь, но еще нескоро. Пока что я тебя люблю, солнце.
Вот так, просто и буднично… и почему-то трогает больше пылких признаний.
И слезы мгновенно высыхают.
* * *
— Эй, Ди, а что ты напишешь в сочинении «Как я провел лето»?
В ответ на шутку следует взрыв хохота.
— Дураки, я уже давно школу закончил, — с достоинством отвечает Дэнна, едва сдерживая смех. — А вас к ней, небось и близко не подпустили!
Все снова ржут и наливают еще вина. Последний день недели в казармах — традиционная пьянка. Дэнна лежит головой на коленях леди Лизандер, в одной руке у него бутылка пива, в другой рыбий хвост. Его обожаемая начальница рассеянно перебирает пряди его волос и о чем-то беседует через стол с одним из эутангов, приехавших с утра в крепость. Отчаявшись разобраться в гортанном акценте и мешанине неизвестных имен и названий, он перестает вслушиваться. Рядом с ним лейтенанты Лэйтис состязаются в остроумии, и Дэнне иногда удается вставить реплику-другую.
