— Не Баранденбургские, а Бранденбургские!
— Я пошутил.
— А что тебе еще в Берлине понравилось?
— Все.
— В город ты вошел, разумеется, через Бранденбургские ворота?
— Разумеется. Широким шагом.
— И ворота были открыты? Подъемный мост опущен?
— Ну. Я же днем проходил.
— И стражники взяли за проход пять марок?
— Взяли. Одну российскую с Ту-154 и четыре египетских треугольных, с пирамидами.
— Почтовых?
— А каких же еще?!
— Папа, скажи честно, ты не бывал в Берлине, да?
— А как ты узнала?
— Очень просто. Бранденбургские ворота находятся в центре города, на Унтер дер… ой, забыла, как улица называется!
— …ден Линден.
— Да, на Унтер ден Линден. Ворота никогда не запираются. И моста там никакого нет. И стражники не стоят. А марки — это у немцев деньги такие были.
— Ясно. Поедем в Берлин — возьмем с собой все мои марки. Знаешь, сколько их у меня?! Два толстых альбома. Монгольские, венгерские, кубинские, польские… До девятого класса собирал.
— Папа, ты не понял. Марками назывались деньги. У нас рубли, у американцев доллары, а в Германии — марки.
— Теперь ясно. Но почему марки? Назвали бы рублями, а то с почтовыми марками можно перепутать.
— Не беспокойся, никто не путал… Между прочим, герб Берлина похож на герб Новгорода…
— Новгорода? Какого: Нижнего, Среднего или Верхнего?
— Папа, не шути. Есть только два Новгорода: Великий и Нижний. На гербах Новгорода Великого и Берлина нарисован медведь. Понятно?
— Ну.
— Перестань нукать. Ой, до чего же ты, папа, темный!
— Ничего удивительного. У нас в роду все были темноволосыми: и отец, и дед, и прабабушка… И не маши, пожалуйста, рукой — вывихнешь ненароком. Я в газете читал: в Подмосковье один медведь вот так лапой махал и по носу себя стукнул. Нюх отшиб. Тут-то его звероловы и сцапали. Теперь проживает в «Zoo»…
— В Берлинском зоопарке?!
— Клетка просторная, с кондиционером. Трехразовое питание. Все кругом вежливые: «Данке… битте… я-я…» Не жизнь, а малина.
— Бедный мишка. Папа, тебе его жалко?
— Жалко. Небось по берлоге скучает.
— Ну.
— Папа, ты боишься ездить в лифте?
— Очень. Когда я в него вхожу, у меня ноги начинают трястись.
Лучше со мной вместе не ездить. Однажды я ехал с двумя парнями из охраны. У нас на одиннадцатом этаже находится какая-то иностранная фирма. Эти люди ее охраняли. Такие здоровенные, под два метра. Они спускались с одиннадцатого этажа, а я присоединился к ним на восьмом. От страха перед лифтом у меня сразу затряслись поджилки. Дрожь передалась лифту, и кабину стало швырять из стороны в сторону. Для меня это привычное дело, а парни чуть не плакали — боялись, что трос оборвется.
