На следующем углу меня поджидали трое мрачных подростков в желтых тюрбанах, которые, по-видимому, только что разгромили своих красноголовых конкурентов и теперь полностью переключили внимание на сбор подати с увеличившейся налоговой базы. Первый из них, не успев закончить оглашение требований, получил от меня тростью между глаз и свалился на мостовую; второго я ударил сапогом туда, куда он явно не ожидал; а третьего я просто уронил на первого, подцепив за ногу тростью.
На этом этапе вся троица начала громко звать на помощь, которая, к сожалению, не заставила себя ждать. При виде орды желтых тюрбанов, высыпающей из переулка с ножами и топориками наготове, я счел за благо без промедления дать деру в сторону стены, не оставив, так сказать, своей карточки. Усилием воли мне удалось оторваться на целых полквартала, что равносильно миле на узкой улице, запруженной прохожими, повозками и уличными разносчиками.
Желтые тюрбаны, должно быть, хорошо похозяйничали в этом районе, ибо, пробежав пару кварталов, я заметил, что приближаюсь к очередному углу, оккупированному еще одной бандой мрачных подростков, на этот раз в зеленых тюрбанах. Их, кажется, также не переполняли чувства братской любви и гостеприимства, поскольку при виде желтых тюрбанов они немедленно обнажили оружие и принялись голосить, вызывая подкрепление. Помощь подоспела быстро, и вскоре два войска уже сближались друг с другом на полной скорости; я же, застряв посередине, чувствовал себя наподобие Бастера Китона, зажатого в переулке, с обоих концов которого с грохотом надвигаются копы.
Должен признаться, что в некий короткий миг я подумал об использовании амулета. Но тут же благоразумие возобладало, и я прикинул, что в пылу сражения обе банды вполне могут забыть о моем существовании, если я не стану им о себе напоминать; поэтому я, подтянувшись, перемахнул через край парусинового тента и устроился в нем, словно в гамаке, как раз в тот момент, когда обе команды сошлись с мясистым звуком, отчасти напоминающим тот, что издают «Нью-Йорк Джайантс», встречаясь с «Орранг Индианс».
Зажав трость зубами, я раскачался на тенте и допрыгнул до зарешеченного окна, выходившего на улицу.
— Вор! — завизжал пронзительный голос из окна. — Убирайся, гнусное создание!
Я проигнорировал этот совет и стал взбираться по решетке, что, к сожалению, побудило престарелую леди по ту сторону окна начать тыкать в меня метлой. Я постарался отпихнуть от себя этот инструмент, но тщетно. Вытянув руку над головой, я нащупал край нависающей крыши.
