— Как дела? — спросил Петр.
— Никак. За четыре дня — четыре гадюки. И тех Гришка поймал случайно. Отворотил камень, а под ним четыре змеи. Там змей еще меньше, чем здесь. А у тебя?
— Двадцать две змеи! — гордо ответил Петр.
К моему удивлению, Илларионыч не стал читать новичкам наставления о пользе послушания. Во всяком случае, мне бы он такого не простил. Когда мы с ним остались наедине, я не преминул язвительно справиться у него, чем вызвана такая терпимость к ослушникам.
— Они сами себя наказали, — ответил бригадир, — отчитывать их, все равно что сыпать соль на свежую рану. Нужно быть милосердным к пострадавшим.
— Даже если они пострадали от собственной самонадеянности?
В ответ я услышал то, что, по — моему разумению, должно было предназначаться ослушникам.
У озера мы оставались еще три дня. С каждым днем гадюки попадались все реже. Дневной «улов» у нас с Илларионычем сократился до десяти змей на двоих. Новички ловили по одной — две гадюки, однако после поездки в аил Бостандыка они и этому были рады.
— Пора переезжать к аилу Бостандыка, — решил Илларионыч, — берега озера мы почистили основательно.
— Зачем ехать к Бостандыку? — возразил Рустам. — Мы же были там: нет там змей. Поедем на луга в пойме реки Или. Там, говорят, гадюк очень много!
— На Или мы еще успеем, а пока проверим, есть ли гадюки возле аила Бостандыка.
Аил чабана Бостандыка стоит в широком распадке у подножия хребта Кунгей-Алатау. С юга распадок теснят крутые высокие горы, с севера обнимает холмистая степь. Между горами и аилом — высокая насыпь автострады. Под ней две широкие бетонные трубы, через трубы текут речки — Светлая и Грязнуха. Русло Грязнухи — узкий глубокий каньон. Русло Светлой — приветливая, заросшая камышом и травой зеленая долина. Через Грязнуху перекинут широкий мост, через Светлую моста нет, ее переезжают вброд. Чуть ниже аила Светлая впадает в Грязнуху, образуя речку Кескелен. К аилу мы приехали рано утром, и вода в обеих речках была кристально чистой. К вечеру же в Грязнухе вода стала похожей на кофе с молоком, а в Светлой осталась такой же, как была утром.
Берега Кескелена заросли травой и кустами. Вдоль приречных зарослей вилась пыльная дорога. Здесь в первый же день мы увидели следы гадюк.
Следы тянулись из зарослей, пересекали дорогу и исчезали в сухой траве. Разбрелись мы вдоль берега и начали поиски змей. Новички держались группой невдалеке от лагеря, а мы с Илларионычем ушли подальше. Скоро Илларионыч углубился в заросли и скрылся из глаз. Следов гадюк на пыли было много, самих же змей не было. В лагерь я пришел с пустым мешком.
