Майор «батя» Смирнов был похож на Моргунова, имел килограмм сто пятьдесят живого веса, кулак с детскую голову. Шинель с засаленными погонами носил, как распашонку, сапоги пятидесятого размера. Представлялся к майору четырежды. И каждый раз попадал в комендатуру — начинал обмывать авансом. Зная его слабость, на четвертый раз — засунули в наряд, утром получил майора. Из всех материальных ценностей имел только икону, писанную маслом на доске и рукописную Псалтырь — украл из старообрядческого скита в Подмосковье. Хотя объяснения Смирнова и вызывали у меня сомнение, — на иконе был изображен Серафим Саровский, — но мы с ним соглашались. Попробуй не согласись, ведь брага-то была его. Приходишь к нему, и прежде, чем предаться пьянству — любуешься. Пока трезвые — читали вслух, пытались учиться по-старославянски, несли хулу на государство… Тут же на нас и доносили.
Майор Доровских, заправщик БРК (Боевых Ракетных Комплексов) — последний выпуск кавалерийского училища, не брезговал пить вино из горлышка в общественном туалете:
— Самое тихое место, никакая блядь не отнимет.
«Человек из Сомюра» — после расформирования кавалерии служба для него утеряла смысл. Чем дольше Доровских служил, тем больше понимал, что РВСМ являются прологом гибели империи. Ещё Дуэ писал: «Летящему самолету в плен не сдашься». Считается, что первым осознал военную непригодность ядерного оружия Мао Цзе Дун: «Атомная бомба — бумажный тигр». Ракеты могут служить только сдерживающим фактором в политике. Доровских понял это ещё раньше Мао Цзе Дуна.
Больше всего в жизни Доровских интересовали его хромовые сапоги. Ходил в начищенных до зеркального блеска — только без шпор. Клеил погоны: берет, сгибает «крылышком», намазывает эпоксидкой, полирует звездочки. По особой милости сделал такие и мне:
— Учись, лейтенант.
Важно было не переборщить с клеем, чтобы погон не пропитался насквозь. Меня потом за эти погоны на строевом смотру драли.
Доровских принадлежал к поколению, носившему золотые погоны, отмененные после 1956 г. Настоящий офицер тогда брезговал командовать солдатами, ими командовали сержанты — «унтера». Призывали на три года, а служили сколько мамка Родина прикажет. Старший лейтенант Доровских являлся пред солдатами, как Лик Божий, в ореоле золотых погон. Серая солдатская масса (многие по-прежнему неграмотные) цепенела.
Как он ненавидел солдат! Будучи дежурным по части, даже ночевать ходил в гостиницу, чтобы в дежурке не спать — там пахло солдатами. В должности ЗНШ Доровских имел отдельный кабинет, я туда приходил прятаться. Купишь ему «Примы», он сначала взгреет, а потом начинает рассказывать «за жизнь». А если ещё и шкалик поставить!..
