Много коней не имеют седел. Набивают мешки. Из постромок шлеи делают, стремена. (Правда, они режут бока). На некоторых седлом — цветная ряднина.
Один десятилетний хлопчик, увидев:
— Ой, мама, на конях! И сами какие!
Вооружение? Винтовки, автоматы. У некоторых шашки, пулеметы.
Приехали — по хатам. Вокруг каждой собрались люди. Бабы пришли, особенно те, у кого мужья или сыновья в армии:
— Своих побачили.
Нашли хлеба, горилки. В одной хате двое. Хозяйка волнуется. Они попросили яичницу.
— Сала нет. Можно, я вам сварю яичек?
— Сала? У меня где-то было!
Нашел в кармане кусок. Она нарезала половину.
— Остальное пусть вам будет.
— Режь все, дорогая! Мы живем сегодняшним днем. Будем живы — завтра найдем. Нет — значит, и не надо.
В другой хате просили что-нибудь поесть.
Хозяйка сказала, что нет ничего, кроме картошки.
— Плохо вы живете. Знаем, что плохо. Ничего, скоро будет лучше.
Были среди них в большинстве русские, но и украинцы, и узбеки, грузины, врач еврей...
В одну хату ввели двух раненых — девушку и парня. Устроили на печи. Обогрели. Высушили портянки, накормили. Снова обули и посадили на коней. Девушка была ранена в ногу.
Она рассказывала:
— У нас женщин много, и есть боевые. Награжденных много. Вот одна была отважная. Ее наградили. Сегодня убили, а на завтра сообщение пришло...
Интересовались:
— А кто ж наградил?
— Советское правительство. Вы думаете, что мы так. У нас все время связь есть — самолетами.
Спрашивали о фронте. Девушка усмехается:
— Вы думаете, мы б так смело шли, если б фронт далеко?
Они расспрашивали, какой староста, какие полицаи.
— Наша задача терроризировать тыл. Нам сейчас некогда старостой заниматься. Вот если б полицая нашли — цокнули б одного для острастки.
В хату полицая Ивахсона вошел один. Говорят, он раньше был как пленный в нашем селе и Ивахсон его бил.
— Где полицай?
— А на що вин?
— Должок надо бы заплатить.
Забрал только сапоги.
Петрик — заместитель старосты — вышел во двор. С другой стороны улицы его окликнул всадник:
— Иди сюда. Быстро!
Дал ему коня. Приказал не отставать. Когда уезжал, отпустил. Только сменял шапку на свою фуражку:
— Ты дома сидишь — и с фуражкой можно. Шапка мне нужнее.
О бое рассказывали такое, тоже девушка:
— Наша ошибка была, что мы все соединились. Там наших много легло. Может, и не вырвались бы, да был у нас командир. Приказал ползком к немецким орудиям. Ползли, колени ободрали (показала ссадины): земля была мерзлой. Отбили орудия — и по немцам. Так и прорвались. А вот командира убили.
