— Эй, разбойница! — рявкнул есаул. Хаджар не отозвалась, прикинувшись спящей.
— Эй кара пишик![11]-заорал офицер.
Хаджар не выдержала, вскочила на ноги.
Капитан смерил ее взглядом: лицо женщины пылало гневом, — Самая что ни на есть цыганка, — сказал он. — Насмотрелся на таких — в Бессарабии!
Хаджар решительно шагнула вперед.
Сызмала она слыла отчаянной задирой, не боялась и с гадюкой столкнуться, схватить кизиловый прут, преградить змее путь, размозжить голову. Как мать и отец ни пытались вразумить ее, предостеречь от рискованных затей, да уж такой она, видно, уродилась, куролесила с мальчишками по округе.
Как раз в ту пору отец Наби, старый Ало-киши стал "подъезжать" к ее отцу:
— Слушай, Ханали, твоей бы озорнице мальчиком родиться!
— Эх, Ало, я эту самую озорницу на сотню сыновей не променяю!
— Но все же, как ни верти, дочь дочерью, а сын — сыном.
— Ханали, отцы наши говаривали, лев ли, львица ли — все одно: львы. Так ты не очень-то задавайся, что у тебя одного Наби сорвиголова.
— А что? Как погляжу — наш-то растет удальцом вроде Кёр-оглу!
— А может, и наша вырастет Арабзанги[12].
— Да какой же из девчонки герой? В лучшем случае — выйдет подруга нашему удальцу!
— Погоди! — Ханали не унимался, бахвалился. — Вот, вырастет моя Хаджар, опояшется мечом моим, нагонит страху на наших удальцов мовлинских, тогда ты поймешь, что сама Арабзанги перед нашей Хаджар — дитя!
— Ты так превозносишь свою дочь, думаю, может, породниться с беками возмечтал?
— Ну, ты загнул, Ало! Нет уж, как ни верти, кто мне ровня — тот и родня.
— Я ли тебе не ровня? — подхватил Ало. — И чоха у нас схожа, и папаха, и чарыхи[13]. И кинжал на боку…
— Да я разве перечу! — Ханали смягчился. — По мне родство с тобой всемеро выше шахского!
Ало, видя, что разговор клеится, решил не упускать момента:
— Тогда, может, насчет Хаджар сговоримся?
— Не-ет, это уж она сама… как решит.
— Как так, девушка — и сама?
— Ну да, пусть сама и выберет парня по себе. А то ведь нельзя с, бухты-барахты в невесты рядить такую норовистую — с парнями, видишь, наравне джигитует: не отстает.
— Может, все-таки, загодя пометим ее колечком обручальным, серебряным?
— Похоже, что не выгорит дело.
— Почему ж?
— Опасаюсь, — пробормотал Ханали. — Эта девушка сперва должна сама признать Наби! Не то, чего доброго, она нам житья не даст, в постель гадюк напустит, с нее станется!
— Ты все на шутку сворачиваешь, а дело затягивается!
— Всерьез говорю!
— Тогда чего ты про гадюк плетешь?
