PoszlaKarolinkadoGogolina-a-a!..
PoszlaKarolinkado‹ i›Gogolina-a-a !..
AKarliczekzania, aKarliczekzania!..
Z flaszeczka wina-a-a!..
Z flaszeczka wina-a-a!..
«Тебе что, не понравилось, как они поют?»
«Почему? Нет, нормально. А пиво той же крепости, что у нас, стоит в пять – в пять раз! – дешевле… Классное! И без этого, знаешь, цветочного запаха! Порно!..»
В это время на лестнице послышались шаги. Спускался человек – крупный, грузный, судя по звуку.
Наконец он вошел. Это был похожий на застывшую вулканическую лаву портовый грузчик, которого Андерс частенько видел возле кабаков Старой Гавани. Природа не обидела габаритами и Герарда, но этот парень был крупнее раза в полтора. Бугристый его торс обтягивала черная майка; на левом бицепсе у него синел такой же победительный псевдоримский факел, низ его торса декорировали синие купальные трусики, а ноги – красные дамские чулки, уже слегка рваные – словно из тех, что Герард пускал к концу базарного дня за пару центов. Мощные уступы этих кроваво-красныхног завершались расшнурованными альпийскими ботинками.
«Знакомься, Анди: это Рон», – сказал Герард.
«Рональд», – без тени улыбки уточнил тот и, пожимая руку Андерса (ее будто прищемило дверью), внимательно посмотрел ему в глаза.
До Андерса стало потихоньку доходить. Смысл просачивался медленно, словно нехотя; ему противодействовала универсальная, почти непроницаемая в своей тупости фразочка-заглушка: ну и что?
«А вот меврау ван Риддердейк о нас говорить бы не надо… – сказал Герард. – Слишком благочестивая, чтобы внимать… – Он плеснул себе еще пива и громко, по-лошажьему отхлебнул. – Но мы с тобой ведь тоже благочестивые и набожные, да, Ронни? Тебе налить?»
Рональд поморщился. Он скрутил сигаретку и, чтобы ее заклеить, высунул мокрый напряженный язык.
«Хотя священник сказал, что Господь наш изблевывает из всепрощающих уст Своих таких парней как мы…- продолжал Герард. – Даже Он изблевывает, каково? А я, кстати, в это не верю…»
Он уже крепко набрался.
«Кончай ты, Герри, – сказал Рональд. – И дай-ка чего-нибудь пожрать. Я к Маартену тороплюсь».
«Может, не пойдешь сегодня к Маартену?..» – как-то полувсхлипнул Герард.
«Чего это я не пойду? – сказал Рональд. – Еще как пойду».
«Может, вместе пойдем? – предложил Герард. И, не дав тому отозваться, опередил: – Хочешь, я свой свитер черный шотландский тебе подарю? Новый совсем! Чистая шерсть! Порно!..»
«Иди в задницу», – сказал Рональд.
«А почему мне к Маартену нельзя»?
