1. Доколе не пришли тяжелые дни, буквально: "дни зла", не дни загробнаго существованiя, как в XI, 8, а дни старости, дни физическаго и психическаго упадка.
2. Наступленiе мрака и туч , т. е. зимы, - образ не самой смерти, а ея предвестницы - старости.
3. В этом и дальнейших стихах содержится образное описанiе старости. Стерегущiе дом - руки, охраняющiя человеческiй организм от внешних опасностей; мужи силы - ноги, силою мускулов поддерживающiя туловище; мелющiе - зубы; смотрящiе в окно - глаза.
4. Двери на улицу, - по мненiю одних , уста, по мненiю других - уши. Первое вернее (ср. Iов. XLI, 6. "кто может отворить двери лица его (т. е. левiафана?). Круг зубов его ужас !". Жернов - челюсти и зубы. Будет вставать по крику петуха, т. е. страдать безсонницей. Замолкнут дщери пенiя, т. е. ослабеет голос .
6. Высоты будут им страшны, т. е. недоступны. И на дороге ужас , т. е. трудности и опасности, как действительныя, так и воображаемыя. Зацветет миндаль, своим белым цветом на обнаженных ветвях зимою символизирующiй старость. Отяжелеет кузнечик , т. е. потеряет свою гибкость и подвижность туловище, спина. И разсыплется каперс , т. е. не будет оказывать действiя кипарис , ягоды и почка котораго употреблялись на востоке, как возбуждающее средство. Вечный дом , т. е. гроб (ср. Тов. III, 9).
6. Образно описывается самая смерть. Порвалась серебряная цепочка и разбилась золотая чашечка (в русской библiи неправильно - повязка; еврейское слово означает предмет круглой формы, чашечку для елея, как Зах. IУ, 2), т. е. порвалась нить жизни, не стало источника света и тепла; жизнь погасла. Следующiе два образа дают другой символ смерти, именно: ломается колесо над колодцем и разбивается бадья у источника. Оба образа означают вероятно прекращенiе деятельности сердца, кровообращенiя и дыханiя.
7. Тело и дух возвращаются к своему первоисточнику: тело возвращается в прах , каким оно и было (ср. Быт. III, 19; Пс. СIII, 29), а дух возвращается к Богу, Который дал его. ?то возвращенiе к Богу нельзя понимать в смысле уничтоженiя личнаго самостоятельнаго существованiя духа, так как Екклесiаст ясно говорит о личном существованiи человека и за гробом . Если в III, 21 он ставит скептическiй вопрос , имеет ли человек преимущество перед скотом , и восходит ли дух его вверх , то здесь на оба вопроса дается утвердительный ответ и следовательно признается продолженiе личнаго существованiя человека и после смерти. Но подобно другим священным мудрецам Екклесiаст не мог представить более или менее полной жизни вне связи с телом , он не знал новозаветнаго ученiя о воскресенiи из мертвых и потому не мог возвыситься над обычным представленiем о шеоле; он был еще далек от сознательной веры в блаженное состоянiе душ в общенiи с Богом .
