— Тоже и муха однажды хотела перекатить камень, — сказал чабан, держа на ладони мертвую птичку.
Так птичка, пожелавшая сравниться с орлом, добилась того, что ее сравнили с мухой.
Еще о теме. Тема — любовь и тема — клятва, тема — мольба и тема молитва. На Востоке говорят: молитва от повторения не портится; молитва от повторения делается еще ценнее.
Про тему этого сказать нельзя. Если будешь повторять все время одну и ту же тему, она измельчится и обесценится. Алмаз чем крупнее, тем дороже. Кому нужна алмазная пыль?
Однажды я написал стихи о русской учительнице Вере Васильевне. Увидел, что стихи понравились и читателям и даже критикам. Я обрадовался и зачастил на ту же тему.
Мои стихи уподобились не тому вину, которое было в бочонке сначала, а тому вину, которое получилось после того, как бочонок сполоснули.
А можно под маркой старого вина подавать на стол вино, которое не перебродило.
Расскажу еще, как делали мы иногда, угощая москвичей нашим вином.
Я и мои друзья-кавказцы, все мы каждый раз, возвращаясь в Москву из родных мест, привозили с собой вино. Соберешь друзей, откроешь бочонок — и начнется пир. Вино в бочонке старое, выдержанное, высокой марки. Друзья, выпив вина, похвалят, расскажут другим друзьям. Охотников до хорошего вина находилось много. Бочонок же, как известно, имеет дно. Иногда мы, грешным делом, покупали в буфете обыкновенное бутылочное вино, выливали его в бочонок и говорили, что это настоящее, крестьянское, из собственных погребов. Таких знатоков, которые могли бы нас разоблачить, не находилось. Только один гость попробовал, посмотрел на меня и покачал головой. Остальные же чем больше пили, тем больше пьянели, а чем больше пьянели, тем больше хвалили.
Так и мои стихи, с которыми я зачастил. Только отдельные, самые понимающие и строгие читатели качали головами и говорили:
— Э, брат, по этому же делу приходил и Далаголов.
Или еще они говорили:
— Для одного аула вполне достаточно одного дурака.
И тогда я понял, что делаю то же самое, что и мастера-деревообработчики делали со своими тростями.
Сейчас я расскажу все эти истории по порядку.
Когда я был еще мальчиком, в наш аул каждый день приходил с ворохом писем и газет почтальон Курбанали. Это был балагур из аула Эбута. Разнося почту, Курбанали обязательно заходил к моему отцу посидеть, выкурить трубку, поговорить. Не знаю, почему для таких бесед он выбрал моего отца. Ведь тема его разговоров была одна и та же — о женитьбе. Вернее, о новой своей женитьбе, ибо он был из тех, кто женится через неделю, а разводится через месяц.
