— Нравится? — спросил Ир-фа. — Модели.
— Да, очень, — сказал я.
— Но самое главное, что, когда мы говорим о моделях, мы имеем в виду не только скорость большого корабля этой модели, но и скорость самой маленькой модели.
— Ка-ак?! — Я удивился. — Они тоже могут летать? И быстро?
— Очень, так же, как и их крупные варианты.
— Прямо вверх, в космос?
— Да, и так. Или по кругу: модель легко программируется.
— Здорово, — сказал я. — А вам не жарко? Солнце припекает.
— Жарковато, — сказал Ир-фа. — Но дело поправимое. — Он нажал какую-то кнопку на стыке двух выгнутых плоскостей плекса, и одна секция сдвинулась, «вписываясь» в соседнюю, открылась, как большое длинное окно, и тут же потянуло ветерком.
— Сегодня будет жаркий день, — сказал Ир-фа.
— А ваш род, уль Ир-фа, не самый древний, но все-таки…
— Ну какой же я «уль»? — грустно улыбаясь, сказал он. — Вы правы, я не самого древнего рода. Хотя в свое время это не мешало мне быть на космоплане первым пилотом.
— А что случилось? — спросил я. — Если не секрет.
— Не секрет, — сказал он. — Возраст. А еще — я страстный охотник, дружил с моро и однажды на охоте проглядел крупного кольво. Когда он вцепился мне в руку, вождь Малигат прикончил кольво копьем, но меня еле спасли от яда, а нервные окончания руки так и не пришли в норму. Так я из командира корабля превратился в мелкого служащего.
Мне стало не по себе. Честно. Уныло как-то.
— А вот и уль Орик, уль Митя, — сказал Ир-фа. — Прощаюсь с вами и жду вас снова, если вам понравилось.
— Очень, — сказал я. И смущаясь, но положил-таки свою правую руку на левое плечо Ир-фа. Он мне ответил тем же. — И не зовите меня, пожалуйста, улем! Митя — и все.
— Понимаю, мальчик, — сказал он. — Но все же… Иная планета, разум — это вызывает уважение.
Я покраснел, и мы простились. Я плюхнулся в машину Орика, и мы дунули в сторону квистории. Прохожие, громко щебеча, махали нам рукой. Папа и Орик плыли навстречу друг другу, лоб в лоб, и очень изящно, сантиметрах в тридцати друг от друга, развернулись в сторону нашего дома. И Орик так приблизил свою машину к папиной, что я на ходу перескочил к папе, и мы рванули вперед — забрать Пилли, Оли и Сириуса.
Тронувшись от дома спокойно, мы вскоре резко взмыли вверх и пошли в сторону моря как бы уже на планелетах, ясно было, что нажатие этой вот ручки переводило машину с режима воздушной подушки совсем на иной режим, скажем, реактивный. Летели мы рядом, «подняв» куполы над головой, двигатели работали бесшумно, и я спросил, будем ли мы пролетать над Кали-харом, Ромбисом и Лукусом.
